Арбенин - Николай Мордвинов, Неивестный - Борис Оленин
Ставя романтическую драму Лермонтова «Маскарад», Ю. А. Завадский и И. С. Вульф хотели создать театрально острый, выразительный фон, па котором полнее вырисовывались бы образы главных героев.
Ю. А. Завадский и художник спектакля «Маскарад» Б. И. Волков проявили полное равнодушие к быту, как таковому. В спектакле произошла новая после длительного перерыва встреча театра им. Моссовета с Волковым, и он пришел теперь в коллектив во многом иным, чем был когда-то. Пристальное, заинтересованное и весьма своеобразное внимание к психологии человека отличает лучшие работы Волкова, оформившего за последнее время многие спектакли на лучших сценах столицы. В «Маскараде» он попытался создать точную, выразительную обстановку, которую правильнее всего назвать психологической. Конструкция декораций, размещение предметов на сцене, выбор колористических тонов и строго отобранные детали — все здесь должно было служить глубокому и страстному выражению душевного мира героев, их психологии.
...Игорный дом. Справа — огромный стол, за которым размещаются игроки. Слева — узенький небольшой диванчик. Декорационная установка позволяет режиссеру, группируя справа игроков, слева, как бы в отдалении от них, поместить на диванчике Арбенина и Казарина, давая им возможность рассматривать играющих со стороны, иронизируя над ними. Низко над столом нависает лампа. Облака дыма стелются над ней. Напряженные позы игроков, свет, не очень яркий, но вместе с тем и не тусклый, и этот дым над головами играющих, над столом создают напряженную, взволнованную атмосферу действия, созвучную душевному состоянию Арбенина. В продуманной цветовой гамме выполнены костюмы: зеленоватые, черные, тускло-коричневые краски — все это своеобразная мягкая гамма полутонов, в которой цвета словно дополняют друг друга, не режут глаз, не отвлекают внимания от актеров.
В сцене у князя Звездича лишь полуспущенная скатерть и брошенные на столе бутылки говорят о бурно проведенной хозяином ночи. В последнем акте спектакля два венка на фоне зеленоватых, мрачных стен и траурные ленты на канделябрах коротко сообщают о постигшем Арбенина горе. Художник и режиссер предоставляют всю сценическую площадку в распоряжение актеров, дают полную свободу глубокому выявлению ими мыслей и чувств персонажей. Тому же служит черный бархат, на фоне которого проходит ряд сцен: четко вырисовывается бледный профиль Арбенина; характер остро выписанных гравюр приобретают дуэтные сцены героев; еще прозрачнее, легче кажется стройный белый силуэт Нины; как бы печальным недоумевающим вопросом безмолвно застывает на этом фоне маленькая фигурка родственницы Арбенина, явившейся на похороны в последнем акте.
Как и в «Отелло», Завадского интересовало в «Маскараде» создание стройного актерского ансамбля. В спектакле оживают меткие характеристики, которые Арбенин и Казарин дают присутствующим в игорном доме. Здесь и нарумяненный, престарелый «житель модных лавок», и юркий, маленький, с всклокоченными седыми волосами игрок в черкеске — «семь лет он в Грузии служил, иль послан был туда с каким-то генералом, из-за угла кого-то там хватил...», и разные другие, скупо, но остро очерченные персонажи. Внимание режиссуры ко всем выведенным поэтом фигура привело к такой примечательной удаче, как исполнение Р. Я. Пляттом роли Казарина. Актер создал образ прожженного до мозга костей циника. Казарин— Плятт чувствует себя в высшем обществе, как рыба в воде. Он даже не мыслит возможности существования искренних, правдивых, честных чувств в среде, где царят ложь и обман. Он следит за Арбениным с откровенным удовлетворением, нетерпеливо ждет, когда тот отбросит романтические бредни и предастся вновь кутежам, игре, обычному времяпрепровождению «светской черни», вернется к «морали» высшего общества. Столь же колоритен, точен по психологической характеристике вездесущий сплетник Шприх в исполнении Б. А. Лаврова.
Тема маскарада широком, философском смысле — маскарада светской жизни, маскарада человеческих чувств — не сразу получила верное, завершенное решение в постановке. Сначала, опасаясь внешней красивости в спектакле, стараясь сосредоточить внимание зрителей на судьбах главных героев, Завадский сузил, почти свел на нет участие костюмированной толпы в развитии сценического действия в сценах маскарада у Энгельгардта и бала. В сцене у Энгельгардта маскарад шумел, плясал, судачил где-то за высокими белыми дверями с позолоченными украшениями, которые то закрывались, то открывались. Время от времени по сцене пробегало несколько замаскированных фигур. Перед зрителями представала как бы одна из гостиных, тихих, отдаленных комнат, куда гости заходят отдохнуть. Теряли смысл ремарки автора: «исчезает в толпе» — о Неизвестном, «теряется в толпе» — о Шприхе, «скрывается в толпе» — о баронессе Штраль. На сцене не было костюмированной, пляшущей, развлекающейся, скрывающей за маской свое истинное лицо толпы. Ослабевала тема обличения общества, погубившего Нину, общества, которому попытался бросить вызов Арбенин.
Наиболее последовательно замысел постановки выразился в трактовке образов Арбенина и Неизвестного. Но в то же время решение этих образов явилось источником известной противоречивости общего звучания спектакля.
Роль Арбенина была впервые сыграна Н. Д. Мордвиновым в кино в 1940 году. Вторично обращаясь к лермонтовскому герою, актер значительно углубил первоначальную трактовку характера. Арбенин в исполнении Мордвинова на сцене театра им. Моссовета стал сыном своего времени, своей среды — утонченный, слегка усталый аристократ. Полнее передает актер мятущийся, мощный ум лермонтовского героя, его склонность к скептическому анализу. Арбенин — Мордвинов в постановке театра им. Моссовета — это в самом деле «гордый ум», как говорит о нем Неизвестный. Умно, интересно играет актер ряд сцен спектакля. Как правило, это психологически насыщенные, тонко разработанные сцены-диалоги между Арбениным и Ниной, Арбениным и Неизвестным, Арбениным и Казариным, Арбениным и баронессой, в которых с равной глубиной и мастерством то резко, то почти неуловимо показывает актер развитие смятенных мыслей и чувств героя.
Реалистична, насыщена большим психологическим содержанием трактовка Б. Ю. Олениным роли Неизвестного. Он был неопытным юнцом, когда Арбенин обыграл его жестоко, катастрофически разорил. Теперь он сводит личные счеты с Арбениным, фанатично превратив это в важнейшую цель своей жизни.
Как тот, так и другой исполнитель совершают известное отступление от жанра драматического произведения. В ярком законченном образе, созданном Мордвиновым, приглушен горячий, романтический протест героя против «светской черни», так взволнованно прозвучавший в свое время в его исполнении с экрана. Разум, расчет, беспощадный анализ, чуть суховатая рассудочность часто главенствуют в игре актера над чувством и страстью. Образ Неизвестного у Лермонтова масштабнее, чем он играется в театре имени Моссовета. В образе его, согласно замыслу драматурга, не только мстит Арбенину конкретный «маленький человек», но Неизвестный, один из многих, справедливо напоминает герою, кем он был, открывает правду совершенного им страшного злодеяния.
Романтический пафос драмы Лермонтова, драмы накаленных до предела человеческих страстей, звучит в постановке несколько приглушенно. Медлителен ритм спектакля, рождающийся из монологов и диалогов, основанных на внутренне напряженном, но неторопливом развитии мысли. Своеобразно прочитав пьесу, театр утратил кое-что из ее художественных особенностей, сильнее выделил то, что ближе его собственным поискам в искусстве. Но потери в этом спектакле неизмеримо меньше, чем достижения. Театр вписал интересную страницу в сценическую историю драмы Лермонтова.
