Hagen Существует ли еще одна книга, хоть сколь-нибудь похожая на «Вообрази себе картину»? Я в этом сомневаюсь.
Особенная, необычная и ни на что не похожая книга Хеллера попалась мне совершенно случайно. А именно – прочитав знаменитую «Уловку-22» я решил продолжить изучение Джозефа Хеллера.
Аннотация совершенно не впечатляет. Жанр – исторический роман – тоже. Но начав читать, я уже не смог остановится.
В книге нет начала – если не считать началом размышления Аристотеля, размышляющего над бюстом Гомера. Или может размышления Рембрандта ванн Рейна, изображающего Аристотеля, размышляющего над бюстом Гомера, размышляющего о том, сколько денег он сможет выручить за этот бюст. В книге нет и конца – если не считать концом казнь Сократа, о которой было известно с самого начала, или истории водворения Аристотеля, размышляющего над бюстом Гомера в музей Метрополитен. Нет в книге и главных героев, а если точнее – их много. Это Рембрандт ван Рейн, в сущности недалекий, сварливый и неприятный человек – но одновременно великий художник. Это Платон – известнейший философ, всю жизнь продвигающий идею тоталитарного государства во главе с «добродетельным тираном». Это Сократ – философ, не оставивший после себя записей, и известный нам лишь по книгам Платона.
И это Аристотель, размышляющий над бюстом Гомера. Его, пожалуй, можно назвать одним из героев поглавнее, потому что именно из размышлений Аристотеля, под которым мы имеем в виду автора, состоит вся композиция.
По заказу дона Руффо из Сицилии, большого ценителя изобразительного искусства, Рембранд пишет картину Аристотеля, размышляющего над бюстом Гомера. По мере создания, Аристотель оживает, и в его размышлениях три эпохи накладываются одна на другую, при этом совпадая почти идентично. Эпоха Аристотеля – времена бесконечной войны Афин со Спартой. Эпоха Рембрандта – англо-голландская война, в которой тоже нет победителя. И наконец, эпоха нынешняя, в которой Аристотель пребывает в музее Метрополитен, а весь мир, как когда-то мир античный, охвачен противостоянием США и СССР.
Множественные сюжетные ответвления вроде жизнеописаний и диалогов Платона, Сократа, афинских тиранов, частной жизни Рембрандта, его заказчиков, экскурсов в другие исторические пласты и дискомфорт Аристотеля в музее – все это складывается в одну причудливую композицию исторических параллелей и сильных личностей.
А так же в одну мощную идею романа – люди ничуть не изменились за все времена. В двойных стандартах Платона, в лицемерии Аристотеля, в парадоксальных судебных заседаниях Афин и невообразимых, несусветных причинах объявления войны, в голландской гордости торговой империи предками-повстанцами, в угодливо-заносчивых письмах Рембрандта, в насквозь лживых и прагматичных отношениях СССР и США – эта идея печальной итоговой чертой связывает все.
И в то же время, не забыто и все лучшее, что есть в человечестве – эти черты отображены в «простодушном» Сократе, который точно знает, что ничего не знает. Сократ, пожалуй, единственный вызывающий симпатию персонаж, потому что воплощает в себе идеи просвещенной и так нужной нам справедливости. В нем – искренность и простодушие, в нем – проницательность и мудрость, в нем то, к чему нужно стремится.
Эта книга отнюдь не легкое развлекательное чтиво, столь популярное сейчас. Ведь ничего не стоит мысленно добавить эпоху четвертую – нашу с вами – и явственно увидеть очередное совпадение. Эта книга заставляет думать, и я уверен – такие размышления всем нам пойдут на пользу.
