Время [1861-1863, Литературный и политический журнал, PDF]

Время - журнал литературный и политический; издавался в С.-Петербурге в 1861—63 гг. M. M. Достоевским, а негласным редактором его был Ф. M. Достоевский. Еще в сентябре 1860 г. при главных газетах было помещено объявление, написанное Ф. М., в котором он выясняет цель и задачи журнала. Журнал намеревался служить тому перевороту, который должен состоять в "слитии образованности и ее представителей с началом народным". Этот переворот поправит ошибку петровской реформы, которая "разъединила нас с народом". Направление, данное Петром, исчерпано и привело к сознанию, что "мы тоже отдельная национальность, в высшей степени самобытная, и что наша задача — создать себе новую форму, нашу собственную, родную, взятую из почвы нашей, взятую из народного духа и из народных начал". Это убеждение соединялось с предугадыванием, что "русская идея, может быть, будет синтезом всех тех идей, которые с таким упорством, с таким мужеством развивает Европа, в отдельных своих национальностях; что, может быть, все враждебное в этих идеях найдет свое примирение и дальнейшее развитие в русской народности". Достоевский и впоследствии Аполлон Григорьев в своей статье: "Развитие идеи народности в нашей литературе" — считали или хотели считать два враждебные лагеря западников и славянофилов прекратившими свое существование или, по крайней мере, потерявшими свое значение. Поэтому журналу нужно было заботиться о примирении не этих двух направлений, а лишь "о примирении цивилизации с народным началом". "Время" хотело создать новое направление, отличное от славянофильского, и деятели его получили название почвенников, взятое из любимых выражений Ф. M. Достоевского: "мы оторвались от своей почвы", "нам следует искать своей почвы". Журнал стал выходить с 1861 года ежемесячными книжками в 25—30 листов. Главнейшими сотрудниками были: H. H. Страхов (Косица) и Аполлон Григорьев. Журнал шел успешно, чему немало способствовало имя Ф. M. Достоевского. В 1861 году было 2300 подписчиков, и издатель свел концы с концами; в 1862 году подписчиков было 4302, а уже в начале 1863 года их было до 4000, так что к концу года их могло быть 5 тысяч. Но в 1863 г., после апрельской (4) книжки, журнал был прекращен по Высочайшему повелению. Причиной была статья "Роковой вопрос", подписанная псевдонимом Русский и принадлежавшая H. H. Страхову; она касалась польского вопроса, который рассматривался в строго патриотическом духе, но была не так понята и в ней увидели возвеличение польской цивилизации в ущерб русской национальности. Нападение было сделано со стороны "Московских Ведомостей" в № 109 статьей Петерсона, которая называла Русского прямо бандитом. Когда эта странная мистификация (она распространилась даже и на заграничную печать) объяснилась, то автору "Рокового вопроса" оправдаться не пришлось — за него сказал слово "Русский Вестник", в майской книжке. Так неудачно кончившееся "Время" заменил в 1864 году журнал "Эпоха". О журнале "Время" см. H. Страхов, "Воспоминания о Федоре Михайловичи Достоевском" ("Материалы для жизнеописания Ф. M. Д."). Журнал в свое время принадлежал к самым выдающимся литературным органам. В беллетристическом отделе его принимали участие: Ф. M. Достоевский, А. H. Майков, Ю. Жадовская, А. Островский, М. Воронов, H. Некрасов, Я. Полонский, А. Скавронский (Данилевский), Щедрин, H. Г. Помяловский, А. С. Чужбинский (Афанасьев), И. Салов, В. В. Крестовский, А. H. Плещеев, Л. А. Мей, А. Григорьев, Б. Костомаров, А. Апухтин и др. Критические, полемические и другие статьи писали Ф. Достоевский, Аполлон Григорьев и H. H. Страхов (Косица). Из полемических статей, направленных против журнала В., следует указать: H. Чернышевский, "Новый период издания Основы и Время" ("Современник", 1861, т. 85); M. Антонович, "О почве" (там же, 1881, т. 90) и "О духе времени" (там же, 1862, т. 92).

"Прежде чем мы приступим к объяснению, почему именно мы считаем нужным основать новый публичный орган в нашей литературе, скажем несколько слов о том, как мы понимаем наше время и именно настоящий момент нашей общественной жизни. Это послужит и к уяснению духа и направления нашего журнала.

Мы живём в эпоху в высшей степени замечательную и критическую. Не станем исключительно указывать, для доказательства нашего мнения, на те новые идеи и потребности русского общества, так единодушно заявленные всею мыслящею его частью в последние годы. Не станем указывать и на великий крестьянский вопрос, начавшийся в наше время... Всё это только явления и признаки того огромного переворота, которому предстоит совершиться мирно и согласно во всём нашем отечестве, хотя он и равносилен, по значению своему, всем важнейшим событиям нашей истории и даже самой реформе Петра. Этот переворот есть слитие образованности и её представителей с началом народным и приобщение всего великого русского народа ко всем элементам нашей текущей жизни, - народа, отшатнувшегося от Петровской реформы ещё 170 лет назад и с тех пор разъединённого с сословием образованным, жившего отдельно, своей собственной, особенной и самостоятельной жизнью.

Мы упомянули о явлениях и признаках. Бесспорно важнейший из них есть вопрос об улучшении крестьянского быта... Не вражда сословий, победителей и побеждённых, как везде в Европе, должна лечь в основание развития будущих начал нашей жизни. Мы не Европа, и у нас не будет и не должно быть победителей и побеждённых.

Реформа Петра Великого и без того нам слишком дорого стоила: она разъединила нас с народом. С самого начала народ от неё отказался. Формы жизни, оставленные ему преобразованием, не согласовались ни с его духом, ни с его стремлениями, были ему не по мерке, не впору...

Но теперь разъединение оканчивается. Петровская реформа, продолжавшаяся вплоть до нашего времени, дошла наконец до последних своих пределов... Мы знаем теперь, что мы и не можем быть европейцами, что мы не в состоянии втиснуть себя в одну из западных форм жизни, выжитых и выработанных Европою из собственных своих национальных начал... Мы убедились наконец, что мы тоже отдельная национальность, в высшей степени самобытная, и что наша задача - создать себе новую форму, нашу собственную, родную, взятую из почвы нашей, взятую из народного духа и из народных начал...

Мы предугадываем, и предугадываем с благоговением, что характер нашей будущей деятельности должен быть в высшей степени общечеловеческий, что русская идея, может быть, будет синтезом всех тех идей, которые с таким упорством, с таким мужеством развивает Европа в отдельных своих национальностях; что может быть всё враждебное в этих идеях найдёт своё примирение и дальнейшее и дальнейшее развитие в русской народности. Недаром же мы говорили на всех языках, понимали все цивилизации, сочувствовали интересам каждого европейского народа, понимали смысл и разумность явлений, совершенно нам чуждых...

Мы говорим здесь не о славянофилах и не о западниках. К их домашним разборам наше время совершенно равнодушно. Мы говорим о примирении цивилизации с народным началом...

Но где же точка соприкосновения с народом? Как сделать первый шаг к сближению с ним, - вот вопрос, вот забота, которая должна быть разделяема всеми, кому дорого русское имя, всеми, кто любит народ и дорожить его счастием. А счастие его - счастие наше. Разумеется, что первый шаг к достижению всякого согласия есть грамотность и образование. Народ никогда не поймёт нас, если не будет к тому предварительно приготовлен... Распространение образования усиленное, скорейшее и во что бы то ни стало - вот главная задача нашего времени, первый шаг ко всякой деятельности.

Мы высказали только главную передовую мысль нашего журнала, намекнули на характер, на дух её будущей деятельности. Но мы имеем и другую причину, - побудившую нас основать новый независимый литературный орган. Мы давно уже заметили, что в нашей журналистике, в последние годы, развилась какая-то особенная добровольная зависимость, подначальность литературным авторитетам. Разумеется, мы не обвиняем нашу журналистику в корысти, в продажности. У нас нет, как почти во всех европейских литературах, журналов и газет, торгующих за деньги своими убеждениями, меняющих свою подлую службу и своих господ на других единственно из-за того, что другие дают больше денег. Но заметим, однако же, что можно продавать свои убеждения и не за деньги...

Мы решились основать журнал, вполне независимый от литературных авторитетов, - несмотря на наше уважение к ним - с полным и самым смелым обличением всех литературных странностей нашего времени... Наш журнал не будет иметь никаких нелитературных антипатий и пристрастий. Мы даже готовы будем признаваться в собственных своих ошибках и промахах, и признаваться печатно, и не считаем себя смешными за то, что хвалимся этим(хотя бы и заранее)... Особенное внимание мы обратим на отдел критики. Не только всякая замечательная книга, но и всякая замечательная литературная статья, появившаяся в других журналах, будет непременно разобрана в нашем журнале... Не имея места в простом объявлении входить во все подробности нашего издания, скажем только, что программа наша, утверждённая правительством, чрезвычайно разнообразна. Вот она:

п р о г р а м м а Отдел литературный. Повести, романы, рассказы, мемуары, стихи и т.д. Критика и библиографические заметки как о русских книгах, так и об иностранных. Сюда же относятся разборы новых пьес, поставленных на наши сцены. Статьи учёного содержания. Вопросы экономические, финансовые, философские, имеющие современный интерес. Изложение самое популярное, доступное и для читателей, не занимающихся специально этими предметами. Внутренние новости. Распоряжения правительства, события в отечестве, письма из губерний и проч. Политическое обозрение. Полное ежемесячное обозрение политической жизни государства. Известия последней почты, политические слухи, письма иностранных корреспондентов. Смесь. Небольшие рассказы, письма из-за границы и из наших губерний и проч. Фельетон. Статьи юмористического содержания

"Время" будет выходить каждый месяц, в первых числах, книгами от 25 до 30 листов большого формата, в объёме наших больших ежемесячных журналов.