"Голубой" роман - межавторская подборка (59 книг) [Фантастика, любовный роман, историческая проза, роман, FB2, RUS]

«Вергилий, нет!» - последний роман радикальной феминистки Моник Виттиг (1935-2003). Сцены из «Божественной комедии» разыгрываются в Сан-Франциско конца XX века, где соседствуют Ад, Чистилище и Рай. Женщины, закабаленные мужчинами, терпят невыносимые муки в Аду, и только свободная лесбийская любовь дарует им надежду на избавление от страданий. В своих романах и философских эссе Виттиг призывала к восстанию против мужчин, которых она считала садистами-оккупантами. Писательница утверждала, что бунт увенчается успехом, если удастся уничтожить главное оружие мужчин - язык гетеросексуального общества

Архитектор Ира в Красноярске находит себе подружек везде - в Москве, Уфе, соседних городках, но только не в "Крске". Жизнь превращается в сплошной поток мейлов, чатов, телефонных переговоров. Напряженные диалоги любви: виртуальная ревность и разлука. ...Но оказывается, что лесбиянки могут не только петь и ныть о любви, но и совокупляться до бессилия, до синевы под глазами. "Я тебя люблю, и я тебя тоже нет" - название для этой лесби мелодрамы автор позаимствовала у песни, а потом фильма знаменитого Сержа Гинзбурга о безответной любви плоскогрудой официантки к дальнобойщику-гею. Возможно, что смелость Гинзбурга и грандиозный скандал (песню и фильм запрещали и власти, и клерикалы) подтолкнули Соню Адлер к той дерзости, с которой написан роман о лесбийской любви. Эта книга о всепоглощающей страсти и похоти, которая сметает на своем пути все человеческие условности - любые обязательства и чувства, разрушает всякие привязанности и заставляет лгать... Ради чего? Ради игры и новых впечатлений. Для многих - это, как наркотик, - способность влюбить в себя быстро и легко, а потом мучить и мучиться от желания вновь первой услышать слова любви. Ведь это так фантастично, когда тебе говорят и говорят, что любят. "Я тебя люблю..." - первый лесби-роман на русском языке, в котором так много секса... Соня Адлер написала книгу о погружении в водоворот страстей без остатка. И об Интернете как инструменте, который позволяет обманываться надеждой на то, что ты кому-то нужна, что где-то, на расстоянии сотен километров, ты способна влюбить в себя совершенно незнакомую девушку. С середины 1990-х миллионы обитателей шестой части суши, которых природа наградила способностью любить людей одного с ними пола, ощутили необыкновенную свободу в виртуальном пространстве. Редкую возможность признаваться в своих чувствах, не оглядываясь на то, что скажут обыватели. Многие из них оказались настолько изобретательны, что, освоив правила виртуального общения, перенесли их в действительность. Ведь как удобно, словно в чате, менять свои имена, друзей, сексуальных партнеров!.. Первыми синдромом виртуальной любви переболели гомосексуалы. Некоторые, как героиня романа Сони Адлер, зашли так далеко, что только на пороге пропасти вновь смогли ощутить подлинный вкус жизни, дружбы и настоящей страсти... А некоторые сделали шаг в пропасть... Но, впрочем, о том, удалось ли выдержать испытание страстью Ирине, - в романе Адлер

В 1989 году Эрве Гибер опубликовал записи из своего дневника, посвященные Венсану — юноше, который впервые появляется на страницах книги «Путешествие с двумя детьми». «Что это было? Страсть? Любовь? Эротическое наваждение? Или одна из моих выдумок?» «Венсан — персонаж “деструктивный”: алкоголь, наркотики, дикий нрав. Гибер — светловолосый, худой, очаровательный, с ангельской внешностью. Но мы ведь знаем, кто водится в тихом омуте… — один из самых тонких, проницательных и изощренных писателей». Le Nouvel Observateur «Сила Гибера в том, что нежности и непристойности он произносит с наслаждением, которое многие назовут мазохистским. Вот доказательство, что настоящий писатель — человек, выставляющий себя напоказ и не имеющий к себе ни малейшего сострадания». Le Monde

Могутин действительно пишет "неразрешенное", и желающие могут отыскать в его текстах пренебрежение едва ли не всеми статьями уголовного кодекса, не говоря уж о правилах политкорректности. Вслед за Жаном Жене и Дэвидом Войнаровичем он выстраивает литературную биографию не из кабинетного воздуха сексуальных или криминальных фантазий - шокирует впечатлительную публику как раз то, что его сочинения обладают достоверностью документа. Надуманное и надоевшее сравнение Могутина с Лимоновым хотелось бы заменить аналогией с эгоцентриком совсем иного масштаба - Чарльзом Буковски. Подобно Буковски, Могутин протоколирует каждый свой шаг, упиваясь собственной порочностью, - и этот шквал самолюбования провоцирует читателя, вы-зывая страстное желание донести в полицию, немедленно заняться мастурбацией или же зарыдать от того, что жизнь прошла напрасно.

Ник Гест, молодой человек из небогатой семьи, по приглашению своего университетского приятеля поселяется в его роскошном лондонском доме, в семье члена британского парламента. В Англии царят золотые 80-е, когда наркотики и продажный секс еще не связываются в сознании юных прожигателей жизни с проблемой СПИДа. Ник - ценитель музыки, живописи, словесности, - будучи человеком нетрадиционной сексуальной ориентации, погружается в водоворот опасных любовных приключений. Аристократический блеск и лицемерие, интеллектуальный снобизм и ханжество, нежные чувства и суровые правила социальной игры... Этот роман - о недосягаемости мечты, о хрупкости красоты в мире, где правит успех. В Великобритании литературные критики ценят Алана Холлингхерста как мастера тонкой, изысканной прозы. Еще в 1994 году его роман "Неверная звезда" вошел в шорт-лист Букеровской премии. А 10 лет спустя эту премию получила "Линия красоты".

Ален Клод Зульцер — швейцарский писатель, пишущий на немецком языке, автор десяти романов, множества рассказов и эссе; в прошлом журналист и переводчик с французского. В 2008 году Зульцер опубликовал роман «Идеальный официант», удостоенный престижной французской премии «Медичи», лауреатами которой в разное время становились Умберто Эко, Милан Кундера, Хулио Кортасар, Филип Рот, Орхан Памук. Этот роман, уже переведенный более чем на десять языков, принес Зульцеру международное признание. «Идеальный официант» — роман о любви длиною в жизнь, об утрате и предательстве, о чувстве, над которым не властны годы... Швейцария, 1966 год. Ресторан «У горы» в фешенебельном отеле. Сдержанный, застегнутый на все пуговицы, безупречно вежливый немолодой официант Эрнест, оплот и гордость заведения. Однажды он получает письмо из Нью-Йорка — и тридцати лет как не бывало: вновь смятение в душе, надежда и страх, счастье и боль. Что готовит ему судьба?.. Но будь у Эрнеста даже воображение великого писателя, он и тогда не смог бы угадать, какие тайны откроются ему благодаря письму от Якоба, которое вмиг вернуло его в далекий 1933 год.

"Читая Альбертину, чувствуешь вкус свободы. <…> Тайна ее рождения, любовь, книги, написанные в камере, трагическая смерть — все овеяно романтизмом." — Le Figaro Опубликованный полвека назад автобиографический роман Альбертины Сарразен "Меня зовут Астрагаль" обошел весь мир. Написанный в тюрьме, где она провела несколько лет и куда за проституцию и воровство попадала не раз, он принес ей настоящую славу. Воспитанная приемными родителями — настоящих она никогда не знала, — Альбертина в шестнадцать лет сбежала из школы для трудновоспитуемых и пыталась выжить в Париже всеми дозволенными и недозволенными способами. И все это время, в неволе и на свободе, она писала. Признание пришло незадолго до смерти. Выпустив подряд три бестселлера, Альбертина Сарразен умерла в тридцать лет от врачебной ошибки, не прожив и года после публикации последней части трилогии. Все события, о которых идет речь в романе, — подлинные. Побег из тюрьмы, жизнь вне закона, безумная любовь на фоне тюремных воспоминаний и постоянного страха снова оказаться за решеткой описаны с предельной искренностью. И интерес к книге после стольких лет не угасает. Ее недавно переиздали во Франции, Англии, США и еще десятке стран, где читатели вновь открывают для себя этот маленький шедевр.

Герою “Лакуны” Гаррисону У. Шеперду выпала удивительная судьба: он смешивал штукатурку для Диего Риверы, дружил с Фридой Кало и работал секретарем Льва Троцкого в Мексике, а затем вернулся в США, откуда был родом, и стал знаменитым писателем. Его страстью были литература и кухня — казалось бы, что может быть безобиднее? Но не обязательно кого-то обижать, чтобы стать жертвой охоты на ведьм. Рассказывая о том, как дорого порой обходится верность себе и своему призванию, Барбара Кингсолвер исследует природу творчества, связь искусства и политики и механизмы массовых помешательств. А еще — напоминает о том, что “главный фрагмент любой истории — тот, которого не хватает”. Кингсолвер — автор семи романов, а также сборников стихов, эссе и документальных произведений; ее книги переведены более чем на 20 языков и получили немало литературных наград. В России писательница известна своим бестселлером “Америка. Чудеса здоровой пищи”.

Книга, которую критики сравнивали с лучшими произведениями Жана Жене и Уильяма Берроуза! Роман - скандал. Роман - сенсация. Произведение, которое принесло Владимиру Сорокину статус "живого классика" современной нонконформистской прозы. Поразительная фантасмагория образов... Криминальная мистерия любви и смерти, написанная на потрясающем "новоязе" антиутопической компьютерной эры. Этот роман может возмущать или завораживать...

Достоин зависти человек, который впервые открывает книгу Герарда Реве. Российским читателям еще предстоит проникнуть в мир Реве — алкоголика, гомосексуала, фанатичного католика, которого привлекали к суду за сравнение Христа с возлюбленным ослом, параноика и истерика, садомазохиста и эксгибициониста, готового рассказать о своих самых возвышенных и самых низких желаниях. Каждую секунду своей жизни Реве превращает в текст, запечатлевает мельчайшие повороты своего настроения, перемешивает реальность и фантазии, не щадя ни себя, ни своих друзей. Герард Реве родился в 1923 году, его первый роман «Вечера», вышедший, когда автору было 23 года, признан вершиной послевоенной голландской литературы. Дилогия о Милых Мальчиках была написана 30 лет спустя, когда Реве сменил манеру письма, обратившись к солипсическому монологу, исповеди, которую можно только слушать, но нельзя перебить.

Книга, которую называют «праздником, который всегда с тобой» эры диско. Книга, за которую Гилберта Адэра критики называли «Набоковым гей-тусовки». Книга, сюжет которой практически невозможно воспроизвести — ибо сюжет в ней не значит ровно НИ-ЧЕ-ГО.

Тема обоих романов (этот роман вышел в одной книге с другим романом Адэра - "Мечтатели") Адэра - любовь и смерть, но если в первом - история гибельной страсти стареющего писателя к молодому голливудскому актеру, то во втором - первая любовь и взросление юного американца на фоне майских событий 1968 г. во Франции. Адэру удается с тончайшим психологизмом и кинематографической зримостью рассказать о темных глубинах человеческого сердца.

Известный американский писатель Гор Видал (р. 1925) в своем романе "Город и столп" (1948) обращается к деликатной и скандальной теме однополой любви. В пуританской Америке сороковых годов прошлого века этот роман поначалу был воспринят в штыки, но когда страсти поулеглись, его признали одним из лучших в своем роде. Выдержанный в традициях лучших реалистических романов, он повествует о молодом человеке нетрадиционной сексуальной ориентации, о его горькой судьбе, полной надежд, почти неизбежно заканчивающихся разочарованиями. Библейская аллюзия названия (подчеркнутая и эпиграфом) - своего рода вызов ветхозаветному табу, наложенному ангелами, которые, выводя Лота с домочадцами из погрязшего в грехе и обреченного Содома, запретили им оглядываться. Нарушившие этот запрет были обращены в соляной столп. Автор (совсем еще молодой человек - ко времени выхода в свет романа ему было всего 23 года) словно говорит читателям: "Не отворачивайтесь, посмотрите... и тогда, может быть, вы скажете: "Чудны дела Твои, Господи. Каким же несчастным, жалким и непредсказуемым может быть лучшее творение Твое".

Уже набранный роман Григория Свирского «Линия фронта на карте не обозначена» был рассыпан в 1968 году... В книге "Запрещённый роман" представлены главы из того, рассыпанного и так и не напечатанного, романа. Предисловие к "Запрещённому роману" Это книга о "космополитическом" кликушестве 1948-53 годов в Московском Государственном университете. Роман был предложен издательству "Советский писатель" и... исчез, как исчезали на Руси люди. Вчера ещё держал в руках последнюю сверку, вздохнул облегченно, увидев на ней синий разрешающий штамп Главлита: "В СВЕТ. 16.1.1968". На другой день в издательстве объявили: "Роман запрёщен. Набор в типографии рассыпан... Где ваша рукопись? Она уже не ваша..." Роман "пресекли" после Октябрьских юбилейных торжеств, когда еще светилась со всех заборов огромная цифра "50". Сигнальный экземпляр изымали в панике... Так завершилась двенадцатилетняя борьба за издание опальной рукописи, в которой приняли участие десятки писателей и критиков. Более романа не видел. И вдруг (задолго до эпохи гласности) из России пришел микрофильм навсегда потерянной, оплаканной книги. Кружным путем пришел. Я кланяюсь земным поклоном тем, кто рисковал свободой, а может быть, и жизнью, спасая труд, приговоренный государственным бандитизмом к небытию. У меня печатались другие книги, бесцензурные. Я отложил эту, изуродованную многолетним страхом советских издателей. Редакторский карандаш не коснулся лишь темы шовинистического разбоя государства, которую я отказался изъять: издатели не сомневались, что её все равно не пропустит цензура. "Эти главы непроходимые совершенно!" - объявили редакторы. "Тема закрыта наглухо, - подтвердил директор издательства, старый доносчик Н. Лесючевский. - Ведь у нас в стране нет антисемитизма", - доверительно-пугливо добавил он. Я решил предложить вниманию читателей именно эти главы, не тронутые редакторским измором. Они взяты из разных частей романа, сложились в повесть о Яше Гильберге, его друзьях и учителях, профессорах Московского университета, воплощая закрытую тему, которую "открыла" для всего мира лишь резня в Сумгаите, Тбилиси, Фергане и инспирированный властью разгул беспамятства, назвавшего себя, по Орвеллу, "Памятью".

Роман "Комната Джованни" (1956) - шедевр выдающегося американского писателя Джеймса Артура Болдуина (1924-1987), ставший культовой книгой для нескольких поколений. Это одновременно романтическая и трагическая история любви двух молодых людей, американца Дэвида и итальянца Джованни - современных автору Ромео и Ромео. В своем чувстве, в сладостно удушающем капкане комнаты Джованни они обретают эфемерное спасение из "ада существования", превратив эту комнату в сущий ад.

Зои была на седьмом небе от счастья, на седьмом месяце беременности, когда случилось непоправимое! Они с Максом долгие годы боролись с природой за право быть родителями и вновь потерпели поражение. Макс топит горе в бутылке, но Зои не сдается. Она разведена, влюблена и ради осуществления своей мечты готова рискнуть жизнью. И не беда, что у ее ребенка не будет отца - у него будут две нежные матери!

Новая книга "лучшего английского романиста наших дней", как назвал Джонатана Коу его коллега Ник Хорнби, - это сложная и запутанная история. В скрытом от людских глаз особняке умирает Розамонд, прожившая долгую и полную секретов жизнь. Наследникам она оставляет коллекцию старых фотокарточек и несколько магнитофонных кассет - свою историю. Слепая девочка, растворившаяся во времени, ее странная мать и необузданная бабушка - Розамонд описывает, как их жизни переплелись с ее собственной, пытаясь в последние свои часы разгадать тайну их желаний и побуждений. "Пока не выпал дождь" - роман-размышление о прошлом, в котором все переплетено с настоящим, книга о вечном и сиюминутном. Новая книга Джонатана Коу - чувственная, напряженная и негромкая проза, в которой все сплошь полутени и полутона.

Появившись на прилавках в сентябре 2001 года, «Поправки» мгновенно вывели 42-летнего Джонатана Франзена в высшую лигу американского романа. Это ироничное и глубокое осмысление извечного конфликта отцов и детей в эпоху бравурного «конца истории», непробиваемой политкорректности и вездесущего Интернета собрало множество наград (включая престижнейшую «Национальную книжную премию» США) и стало, согласно Википедии, «одним из наиболее продаваемых произведений художественной литературы XXI века». Следя за грустными и смешными жизненными коллизиями семьи бывшего инженера-путейца Альфреда Ламберта, медленно сходящего с ума, автор выстраивает многофигурный роман о любви, бизнесе, кинематографе, «высокой кухне», головокружительной роскоши Нью-Йорка и даже о беспределе на постсоветском пространстве. Нелицеприятная обычно газета Village Voice объявила книгу «первым великим романом XXI века». Выход основанного на «Поправках» фильма Роберта Земекиса намечен на 2009 год.

Легендарная кембриджская пятерка - люди, всю свою жизнь отдавшие служению советской системе, в одночасье рассыпавшейся в прах. Кто они? Герои? Авантюристы? Патриоты или предатели? Граждане мира? Сегодня к их судьбам вполне применимо крылатое выражение "Когда боги смеются..." Боги здесь - история, нам, смертным, не дано знать, каков будет ее окончательный суд. Джон Бэнвилл, один из самых ярких представителей англо-ирландской литературы, не берется взвешивать "шпионские подвиги" участников "пятерки" на чаше исторических весов. Он рассказывает о жизни Виктора Маскелла - полувымышленного персонажа - во всей ее парадоксальной противоречивости. Советский агент и представитель английской элиты; романтика служения благородным идеям и психопатологическая трясина сексуальных отношений; чистая юношеская университетская дружба; спайка единомышленников и разнузданная вседозволенность; коварное предательство... Боги посмеялись над персонажем Бэнвилла, но читателю предоставляется возможность убедиться, что божественного смеха достойны не статисты в историческом спектакле, а его творцы и герои.

Не рекомендуется малым детям. Подросткам употреблять только под наблюдением взрослых. Не принимать все вышеописанное всерьез, также как и все, что еще будет описано.

Лидия Зиновьева-Аннибал (1866-1907) - талантливая русская писательница, среди ее предков прадед А. С. Пушкина Ганнибал, ее муж - выдающийся поэт русского символизма Вячеслав Иванов. "Тридцать три урода" - первая в России повесть о лесбийской любви.

"Дом на краю света" - первый и едва ли не лучший роман Каннингема, где он рисует картину жизни Америки 60-90-х годов прошлого века. Насыщенное событиями повествование построено так, что свой взгляд на происходящее излагают поочередно все главные действующие лица: Джонатан - мальчишка из Кливленда, Бобби - его школьный друг, а впоследствии любовник, Эллис - мать Джонатана, а также Клэр - ставшая участницей необычного любовного треугольника.

Это настоящая семейная сага, в которой повествование охватывает целый век: первая глава помечена 1935 годом, последняя - 2035-м. На фоне истории страны проходит жизнь типичной, сумевшей выбиться в средний класс американской семьи: отец - грек, мать - итальянка, трое детей, двое внуков. У каждого - драматическая, а порой и трагическая судьба. Одни почти не меняются, другие меняются самым разительным образом, совершая отчаянные поступки, которые определят их дальнейшую жизнь, и, получая предзнаменование своего будущего, они это предзнаменование не осознают... Автор, словно обращаясь к читателю, говорит: думайте о собственной жизни и помните: ничто не стоит сожалений и не проходит зря - вас услышат

Майкл Каннингем - один из талантливейших прозаиков современной Америки - нечасто радует читателей новыми книгами, зато каждая из них становится событием. В последнем романе "Начинается ночь" (By Nightfall, 2010) главный герой - Питер Харрис, владелец художественной галереи, отчаявшийся найти настоящую красоту в современном искусстве, где господствует китч. Его привычная жизнь с постоянными проблемами (работа, непростые отношения с дочерью, "кризис среднего возраста" и т. д.) неожиданно взрывается с приездом Миззи, младшего брата его жены. Сорокалетний Питер ослеплен Миззиной красотой - юный шурин для него становится любимым произведением искусства, в нем он находит идеальное воплощение совершенства и свободы, которой лишен сам. Однако эротическое увлечение циничным и запутавшимся наркоманом грозит Питеру крахом его внутреннего мира, провоцирует кризис семейных отношений

Герои романа "Снежная королева" — братья Баррет и Тайлер, истинные жители богемного Нью-Йорка, одинокие и ранимые, не готовые мириться с утратами, в вечном поиске смысла жизни и своего призвания. Они так и остались детьми — словно герои сказки Андерсена, они блуждают в бесконечном лабиринте, пытаясь спасти себя и близких, никого не предать и не замерзнуть. Особая роль в повествовании у города, похожего одновременно на лавку старьевщика и неизведанную планету, исхоженного вдоль и поперек — и все равно полного тайн. Из места действия Нью-Йорк незаметно превращается в действующее лицо, причем едва ли не главное. Майкл Каннингем, автор знаменитых "Часов" и "Дома на краю света", вновь подтвердил свою славу одного из лучших американских прозаиков, блестящего наследника модернистов. Тонко чувствующий современность, Каннингем пытается уловить ее ускользающую сущность, сплетая прошлое и будущее, обыденное и мистическое в ярком миге озарения

"Часы" - самое известное сочинение Каннингема, признанное лучшим американским романом 1999 года и удостоенное Пулитцеровской премии и награды ПЕН/Фолкнер. Как устроено время? Как рождаются книги? Как сцеплены между собой авторские слова-сны? Как влияют события (разнесенные во времени и пространстве) на слова, а слова - на события? Судьба Вирджинии Вулф и ее "Миссис Дэллоуэй". Англия 20-х и Америка 90-х. Патриархальный Ричмонд, послевоенный Лос-Анджелес и сверхсовременный Нью-Йорк. Любовь, смерть, творчество. Обо всем этом и о многом другом в романе Майкла Каннингема "Часы"

Политзек Валентин и гей Молина, севший за растление малолетних, начинают в тюремных застенках своеобразный кино-диалог и постепенно сближаются до прикосновений и поцелуев. Кстати, образ Молины автобиографичен: Пуиг с детства любил одеваться как девочка и говорил о себе в женском роде. Каждый вечер Валентин и Молина засыпают в предвкушении продолжения очередной киноповести. Валентин не подозревает, что все происходящее – это хитро спланированный заговор… Но одновременно он рассказывает Молине символическую историю о поцелуе прекрасной женщины-паука, нежность которой заставляет забыть о сплетенной ею паутине. "Поцелуй женщины-паука" - самый известный роман латиноамериканского писателя Мануэля Пуига (1932-1990). Сам автор создал на его основе пьесу. А в 1985 "Поцелуй…" экранизировал Эктор Бабенко (номинация на "Оскар"). В 1992 на Бродвее поставлен одноименный мюзикл. Это книга была просто создана для экранизации. В романе двое заключенных сидят в камере и показывают, точнее, рассказывают друг другу захватывающие фильмы, многие из которых вымышлены Пуигом, а другие основаны на его реальных синефильских впечатлениях. "Поцелуй женщины…" стал одним из первых в целой волне художественных текстов о кино. Для Пуига очень важным в романе был вопрос о природе гомосексуальности. Он сопровождает текст комментариями из работ Фрейда и других психоаналитиков. Вообще, роман складывается из целой мозаики планов – пересказ фильмов, эмоциональные трагедии, рассуждения о причинах гомосексуальности, почти театральные диалоги. В итоге создается такое многомерное полотно, что просто заслушаешься, засмотришься, зачитаешься. Но кино заканчивается, и Молина выходит на свободу...

"Вообще-то я здесь не кофе торгую, на самом деле я покупаю и продаю истории..." Уцелевшая в концлагере Лахесис ныне держит кафе в Париже, выслушивая рассказы клиентов, отлично понимая их ценность. Атропос - медсестра из краковского Казимежа, ее повсюду окружает смерть, но она по мере сил пытается разорвать этот круг. Проститутка Клото с твердостью и запалом прокладывает себе путь в жизни, она сама творит свою непростую судьбу. Хотя роман Марека Соболя и отсылает нас к древним мифам и символам, по сути это повесть о современной жизни, о ценностях, неизменных во все времена, а также о том, как важно выговориться самому и послушать других. Эта книга о том, как свести счеты со злом, как научиться жить с ним бок о бок и при этом неустанно стремиться к счастью - создавая свою собственную захватывающую историю.

Французский писатель Марсель Пруст — представитель литературного модернизма — описывал трансформацию многогранного человеческого «я» с течением времени. Пруст — яркий пример путешественника, который не только открыл новую дверь в неведомый мир, но и исследовал его подробнейшим образом, не покидая своего уютного кабинета. Этот мир уникален, его нет ни на одной карте, однако каждый читатель найдет в нем свой любимый уголок, наделенный грезами, воспоминаниями, ускользающими образами когда-то пережитых встреч, страстей и очарований

Повесть "Крылья" стала для поэта, прозаика и переводчика Михаила Кузмина дебютом, сразу же обрела скандальную известность и до сих пор является едва ли не единственным классическим текстом русской литературы на тему гомосексуальной любви. "Крылья" - "чудесные", по мнению поэта Александра Блока, некоторые сочли "отвратительной", "тошнотворной" и "патологической порнографией". За последнее десятилетие "Крылья" издаются всего лишь в третий раз. Первые издания разошлись мгновенно

В этой книге Вас ожидают две истории о противостоянии и любви, случившийся на одной из колоний Материнской планеты «Тимор-15», в разное время с разными людьми. И не только с людьми. Ведь самому сильному человеческому чувству подвластны и киборги, и даже машины. Самые грустные и самые романтичные сказки Михаэля Драу станут достойным пополнением вашей читательской коллекци

Мир в котором почти не осталось женщин, но в котором осталась любовь. Здесь слишком зыбка грань между крепкой мужской дружбой и страстью. Эта история - о странной связи двух киборгов, болезненной и острой, как наркотическое опьянение. Слишком чувственно, чтобы быть просто боевиком. Слишком жестоко, чтобы быть просто любовной историей

«Вергилий, нет!» - последний роман радикальной феминистки Моник Виттиг (1935-2003). Сцены из «Божественной комедии» разыгрываются в Сан-Франциско конца XX века, где соседствуют Ад, Чистилище и Рай. Женщины, закабаленные мужчинами, терпят невыносимые муки в Аду, и только свободная лесбийская любовь дарует им надежду на избавление от страданий. В своих романах и философских эссе Виттиг призывала к восстанию против мужчин, которых она считала садистами-оккупантами. Писательница утверждала, что бунт увенчается успехом, если удастся уничтожить главное оружие мужчин - язык гетеросексуального общества

Эротический роман, который на основании многочисленных косвенных данных приписывается великому английскому писателю Оскару Уайльду, - настоящая литературная сенсация. Роман был издан анонимно в 1893 году, через три года после "Портрета Дориана Грея", и с тех пор считается абсолютным шедевром в своем жанре. История любви двух молодых людей описана во всех психологических, анатомических и эротических подробностях без какого бы то ни было стеснения, читатель переносится из душной атмосферы борделя в холодную роскошь фамильного особняка, из сияющего концертного зала в студию художника

Случайная встреча двух одиноких женщин. Вспыхнувший страстный роман. Культовая лесбийская книга, ставшая классикой. Тереза, едва сводящая концы с концами юная продавщица из универмага, и Кэрол, домохозяйка, завязшая в тяжелом бракоразводном процессе, оставляют подавляющую повседневность ради свободы открытых дорог, где может расцвести их любовь. Однако выбор между дочерью и возлюбленной, который вынуждена сделать Кэрол, разрушает их обретенную идиллию. Мастерски выписанные Хайсмит живые характеры разрушают гомосексуальные стереотипы и выгодно отличают эту книгу от предшествующей лесбийской литературы. Эротичная, выразительная, полная напряжения история предлагает нам честно и открыто взглянуть на необходимость оставаться верным самому себе

Убийство МОЖЕТ БЫТЬ красивым? Убийство ОБЯЗАНО БЫТЬ красивым! Иначе — чем подлинный эстет Смерти отличается от заурядного маньяка? Нью-Орлеан, столица «детей смерти», — ИДЕАЛЬНАЯ сцена для двух актеров, разыгрывающих в декорациях Французского квартала кровавую и стильную драму, «звезды» которой узнают о своей роли в происходящем, увы, слишком поздно

Искусство — это не зеркало, а молоток. Возможно, тот молоток, которым много лет назад раскроил обезумевший художник черепа своей жене и младшему сынишке... Прошли годы — и теперь чудом уцелевший старший сын убийцы возвращается... Домой? Нет. В дом. В затерянный в южной глуши дом, где по-прежнему живет нечто, отнявшее разум у его отца и жизнь у его близких. В дом, откуда он намерен любой ценой — если надо, ценой собственной жизни — уйти в мир кровавых и безжалостных отцовских фантазий. Уйти в мир, где можно взглянуть в глаза мертвых и в лицо Тьмы. Не сразиться. Только взглянуть. Только спросить: "зачем?.."

Это рассказ о разрушенной жизни и выстраданное откровение человека, который просто хочет восстановить справедливость. Вместе с автором мы погружаемся в воспоминания о его детстве, ужасаемся чудовищности концлагерей, созерцаем войну с точки зрения завербованных поневоле, наблюдаем возрождение нормальной жизни после поражения нацистов, возмущаемся несправедливостью властей. Пьер Зеель написал свои воспоминания, чтобы его услышали и ему поверили, в отличие от правительства, которое предпочитает помнить только об отдельных группах пострадавших

Роман о молодежи, ограничившей свою жизнь наркотиками и жестким сексом. Почувствовав себя в тупике, главный герой не видит реального выхода

Архитектор Ира в Красноярске находит себе подружек везде - в Москве, Уфе, соседних городках, но только не в "Крске". Жизнь превращается в сплошной поток мейлов, чатов, телефонных переговоров. Напряженные диалоги любви: виртуальная ревность и разлука. ...Но оказывается, что лесбиянки могут не только петь и ныть о любви, но и совокупляться до бессилия, до синевы под глазами. "Я тебя люблю, и я тебя тоже нет" - название для этой лесби мелодрамы автор позаимствовала у песни, а потом фильма знаменитого Сержа Гинзбурга о безответной любви плоскогрудой официантки к дальнобойщику-гею. Возможно, что смелость Гинзбурга и грандиозный скандал (песню и фильм запрещали и власти, и клерикалы) подтолкнули Соню Адлер к той дерзости, с которой написан роман о лесбийской любви. Эта книга о всепоглощающей страсти и похоти, которая сметает на своем пути все человеческие условности - любые обязательства и чувства, разрушает всякие привязанности и заставляет лгать... Ради чего? Ради игры и новых впечатлений. Для многих - это, как наркотик, - способность влюбить в себя быстро и легко, а потом мучить и мучиться от желания вновь первой услышать слова любви. Ведь это так фантастично, когда тебе говорят и говорят, что любят. "Я тебя люблю..." - первый лесби-роман на русском языке, в котором так много секса... Соня Адлер написала книгу о погружении в водоворот страстей без остатка. И об Интернете как инструменте, который позволяет обманываться надеждой на то, что ты кому-то нужна, что где-то, на расстоянии сотен километров, ты способна влюбить в себя совершенно незнакомую девушку. С середины 1990-х миллионы обитателей шестой части суши, которых природа наградила способностью любить людей одного с ними пола, ощутили необыкновенную свободу в виртуальном пространстве. Редкую возможность признаваться в своих чувствах, не оглядываясь на то, что скажут обыватели. Многие из них оказались настолько изобретательны, что, освоив правила виртуального общения, перенесли их в действительность. Ведь как удобно, словно в чате, менять свои имена, друзей, сексуальных партнеров!.. Первыми синдромом виртуальной любви переболели гомосексуалы. Некоторые, как героиня романа Сони Адлер, зашли так далеко, что только на пороге пропасти вновь смогли ощутить подлинный вкус жизни, дружбы и настоящей страсти... А некоторые сделали шаг в пропасть... Но, впрочем, о том, удалось ли выдержать испытание страстью Ирине, - в романе Адлер

Замечательный австрийский писатель Стефан Цвейг работал в самых разных жанрах, от исторических портретов до критических статей. Однако мировую известность он приобрел в первую очередь благодаря своим новеллам, удачно сочетающим краткость формы с увлекательными сюжетами. Роман "Смятение чувств" рассказывает о взаимоотношениях ученика и учителя

Если исходить из названия романа, то "Лжец" должен повествовать о лжеце, но если вспомнить о том, кто написал его, то все уже не так однозначно. Стивен Фрай, талантливый актер и писатель, как никто умеет мешать правду с вымыслом, подменяя одно другим. Адриан Хили - неисправимый лгун и законченный циник. Это с одной стороны. А с другой, он - изощренный выдумщик и тонкий наблюдатель. Адриан лгал всегда. Сначала в частной элитной школе, где изводил надутых преподавателей - чтобы расцветить убогое школьное существование. Затем в Кембридже - дабы избежать экзаменационной рутины и завоевать место под солнцем. Адриан лжет так талантливо, что перед ним открываются воистину блестящие карьерные перспективы, вот только Адриан больше любит выдумывать, чем зарабатывать деньги. Но жизнь решает за него - благодаря своему таланту вруна Адриан оказывается в центре запутанной истории с кровавыми убийствами, шпионажем и бесконечной ложью... Дебютный роман Стивена Фрая "Лжец" наверняка получил бы самое горячее одобрение Ивлина Во, Оскара Уайльда и Пелема Г.Вудхауза, будь они живы. Собственно, на них и равнялся знаменитый актер и шоумен, берясь за перо, и роман у него получился идеально английским - с ироническим прищуром, каскадом шуток, изящных каламбуров и крайне прихотливым сюжетом

«Хорошо быть тихоней» – удивительный бестселлер Стивена Чбоски, трогательный роман взросления («"Над пропастью во ржи" для новых времен», по выражению критиков), разошедшийся тиражом свыше миллиона экземпляров и экранизированный самим автором, причем одну из главных ролей в фильме исполнила Эмма Уотсон – она же Гермиона Грейнджер из фильмов о Гарри Поттере. Чарли переходит в старшую школу. Опасаясь того, что его там ждет после недавнего нервного срыва, он начинает писать письма кому-то, кого никогда в жизни не видел, но кто, он уверен, должен хорошо его понять. Чарли не любит ходить на танцы, поскольку ему обычно нравятся те песни, под которые не потанцуешь. Каждая новая книга, прочитанная им по совету Билла, учителя литературы, тут же становится у Чарли самой любимой: «Убить пересмешника», «Питер Пэн», «Великий Гэтсби», «Над пропастью во ржи», «В дороге», «Голый завтрак»... Билл советует Чарли «быть не губкой, а фильтром», и тот честно пытается. Еще Чарли пытается не вспомнить крепко забытые детские травмы и разобраться в своих чувствах к старшекласснице Сэм, сестре его друга Патрика по кличке Никак...

"Заново рожденная" - первый том дневников и записных книжек главной нью-йоркской интеллектуалки последней четверти ХХ века. История становления личности (16-летняя Сонтаг "с улицы" напросилась на встречу с Томасом Манном и провела с ним в разговорах целый день в его особняке в Санта-Монике), открытие в себе необычной сексуальности (очень откровенные описания лесбо-вечеринок в 1940-х в Сан-Франциско) - все вместе производит впечатление какого-то странного и завораживающего откровения. "Перед нами дневник, в котором искусство воспринимается как вопрос жизни и смерти, где ирония считается пороком, а не добродетелью, а серьезность - величайшим из благ. Такие воззрения выработались у моей матери рано. И в ее жизни никогда не было недостатка в людях, которые пытались уговорить ее "расслабиться". Она вспоминала, как ее доброжелательный, традиционного склада отчим - герой войны - умолял ее поменьше читать, из страха, что она не найдет себе мужа. В том же духе, хотя и более высокомерно, высказался философ Стюарт Гемпшир, ее наставник в Оксфорде, который с досадой вскричал однажды во время коллоквиума: "Ох уж эти американцы! Вы такие серьезные… точно немцы". Он вовсе не собирался делать ей комплимент, но для моей матери эта фраза была как знак почета".

В незапамятные времена, когда Земля была плоской, демоны бродили среди людей, а боги равнодушно взирали на них с небес, мир был пристанищем колдовства, и чудеса творились в нем, недоступные разуму человека. Лишь в этом мире Владыка Ночи мог полюбить смертную женщину - дитя Кометы, и подарить ей дочь, которой суждено было стать земной богиней. И лишь в этом мире единственным врагом демона могло оказаться его собственное Безумие...

Давным-давно, когда Земля была плоской, а волшебство существовало не только в сказках, стоял в самом центре земли город Драхим-Ванашта. Жили в нём волшебные существа — жестокие, коварные, но прекрасные. И правили ими Азрарн — Владыка Ночи, Тёмное Солнце. И не знал он развлечения лучшего, чем испытывать людей, принося им горе и печали. Любовь, храбрость, силу и разум людей взвешивал Азрарн на своих весах — и, как правило, находил их слишком лёгкими. От его игр порой рушились целые империи, и проклинали люди Владыку ночи. Однако именно он взялся спасти человечество от гибели, и испытанию подверглось уже его собственное могущество...

В далеком прошлом, затерянном в пучине Времени, когда наша Земля еще была плоской, миром правили демоны, и Владыка Смерти в своих белых одеждах расхаживал среди живущих. И лишь один человек осмелился бросить вызов Черному Властелину...

Над миром сгущались сумерки и юноша, сидевший на высокой плоской крыше, закинул голову, любуясь величественным куполом неба. Затем опустил глаза к книге, которую держал в руках, и громко прочел: — Синие очи у возлюбленной моей, синие, как вечернее чистое небо. Звезды прекрасны в сияющем одеянии своем, но ни одна из них не сравнится с моей любимой. Его товарищи приподнялись на локтях и заинтересованно взглянули в его сторону, ожидая продолжения. Юноша захлопнул книгу и заявил: — Любовь — это тоже простая разновидность безумия...

Когда дочь демона Азрарна в первый раз жила она на этом свете, ее звали Соваз и она была возлюбленной князя Безумия Чузара. Ради нее Чузар носил прекрасное обличье, что вовсе не было свойственно ему ранее. Однако, как и ее отец, он был Владыкой Тьмы. Говорят, двое предавались любви в недрах великого леса, и их близость распространила на лес свои чары, отчего он сделался опасным и непредсказуемым

Нет, не забудет никто никогда... школьные годы, блин... Семнадцать лет, желание нравиться женщинам, потребность в самоуважении и уважении однокашников, которого можно добиться, лишь став круче всех... И кажется невероятным, что есть на свете такой человек, которому на все эти проблемы наплевать. Тем не менее, вот он, Новенький - умный, красивый, независимый, сильный. Рядом с ним ты кажешься себе гнусным уродцем и так мечтаешь подружиться с этим удивительным человеком. Так сильно, что впору даже усомниться в собственной сексуальной ориентации... Сатклифф виртуозно выворачивает подростковые комплексы и страхи, с иронией исследует абсурдность школьной жизни и хитросплетения школьной иерархии. Его герой умен, но неуверен в себе, он остер на язык, но боится подшучивания, он мечтает о неземном сексе, но довольствуется обжиманиями с самой уродливой девчонкой. Он замечает мельчайшие подробности происходящего с другими людьми, но не видит ничего у себя под носом. Он кажется себе проницательным старцем, но для него остаются загадками и старший брат, и лучший друг, и любимая девушка. Он ни черта не смыслит в этой жизни, хотя и пыжится изо всех сил. Он трогателен, страшен и жалок одновременно, но спасает его самоирония и чувство юмора. Уильяму Сатклиффу, хорошо известному российскому читателю по роману "А ты попробуй", удалось почти невозможное: превратить школьную жизнь с ее повседневной жестокостью и цинизмом в нескончаемую и неглупую комедию

На сына копенгагенского судовладельца нападает банда подростков, которые хотят линчевать свою жертву. Но на помощь приходит сын проститутки, он вызволяет Матье, и тот в знак дружбы дарит ему свой палец… За историей любви принца и нищего следят их двойники — ангелы, спустившиеся на землю. Ханс Хенни Янн (1894—1959) попытался продумать заново основы человеческого бытия: отношение к смерти и миру природы, к творчеству и любви, к социальному неравенству и техническому прогрессу. Экспериментальный роман «Это настигнет каждого» не был завершен, но сохранившиеся главы дают представление о красоте его замысла. «Ханс Хенни Янн всегда оставался в стороне. Он принадлежит к тайному королевству неофициальной немецкой литературы, королевству неведомых некоронованных принцев». Клаус Манн «Янн был убежден, что христианство нарушило связь людей с природой. Каждое существо участвует в круговороте и, если после смерти его не пожирают, оно разлагается, что является иной формой употребления в пищу. Пение птиц и стрекот сверчков — свидетельства страсти к размножению, а, стало быть, возвещают о смерти. Этому вечному распаду и восстановлению органической материи противостоит мир мертвых, выбывших из круговорота. Янн считал, что умершие всегда находятся среди нас, и ни один дом не построен без помощи мертвецов». Герта Йордан «Янн сделал с немецким языком то же самое, что Джеймс Джойс с английским — разрушил его и заново собрал». Детлеф Гланерт

…Эта женщина любит Сумирэ. Но не чувствует к ней никакого сексуального влечения. Сумирэ любит эту женщину и хочет ее. Я люблю Сумирэ и меня к ней влечет. Я нравлюсь Сумирэ, но она не любит и не хочет меня. Я испытываю сексуальное влечение к одной женщине — имя не важно. Но не люблю ее. Все так запутано, что сильно смахивает на какую-нибудь экзистенциалистскую пьесу. Сплошные тупики, никто никуда не может выйти. Должны быть альтернативы, но их нет. А Сумирэ в одиночестве уходит со сцены… «Мой любимый sputnik» (1999) классика современной японской литературы Харуки Мураками – один из самых загадочных романов конца ХХ века

Эдмунд Уайт родился в Цинциннати в 1940 году. Преподавал в Йельском и Колумбийском Университетах, Нью-Йоркском Гуманитарном Институте. Был контрибютором The New York Times Book Review, Vogue и Vanity Fair. В 1983 году получил стипендию фонда Гугенхейма и награду Американской Академии и Института искусства и литературы. Роман `История одного мальчика` одно из наиболее известных произведений писателя. Это откровенный текст, раскрывающий психологию современного американского подростка. На русском языке издается впервые

Эдвард Морган Форстер (1879-1970) - классик английской литературы. Роман `Морис` был создан в 1912, но, согласно воле писателя, был опубликован лишь спустя год после его кончины - в 1971 году. Книга рассказывает о любовных взаимоотношениях двух друзей, студентов Кембриджского университета, принадлежащих к английской аристократии и среднему классу. В ней описывается пуританская атмосфера викторианской Англии, классовое расслоение современного Форстеру общества. Всемирную известность роману принесла его экранизация режиссером Джеймсом Айвори в 1987 году

Франция XIX века. Юный Собран, сын винодела, знакомится с ангелом, внешне похожим на Иисуса Христа. И все в жизни Собрана складывается удачно: он наследует отцовскую винодельню, женится на девушке своей мечты. Но ангел оказывается падшим. Винодел сходит с ума, повреждается рассудком его жена, а в провинции совершается несколько жестоких убийств юных девушек... Тонкий интригующий роман погружает читателя в неизведанный мир желания и ярости, страсти и смертельной ревности, сексуального наслаждения и стыда, своеобразной верности

Ричард Сент-Вир молод, умен и хорош собой. Он - хладнокровный убийца, за деньги выполняющий "заказы" аристократов Города. Он - опытный фехтовальщик, мечник от бога, в жизни не знавший поражений. Он - человек вне закона, но без его участия общество не в состоянии поддерживать законность. У Ричарда есть свой кодекс чести, которого он неукоснительно придерживается. Он никогда не принимает ничьей стороны, держит в строгой тайне имя заказчика и оставляет за собой право отказаться от "дела", которое ему не по душе. Поэтому когда один из нобилей, лорд Горн, покушается на самое святое с целью заставить Ричарда выполнить "заказ", Сент-Вир взбешен. Разворачивающаяся трагедия поражает накалом страстей

Рассказы Энни Пру - одни из самых оригинальных и выдающихся в современной литературе, и многие читатели и критики считают «Горбатую гору» ее шедевром. Эннис дель Мар и Джек Твист, два работника с фермы, встретились во время работы пастухом и сторожем лагеря, расположенного на Горбатой горе. В начале их связь кажется невольной и неизбежной, но что-то более глубокое проскальзывает между ними тем летом. Оба парня трудятся на ранчо, женятся, заводят детей, потому что так делают все ковбои. Но их нечастые встречи становятся для них самой важной в жизни вещью, и они делают все, чтобы продолжить свои отношения. Журнал Нью Йоркер получил за публикацию «Горбатой горы» Национальную журналистскую награду в номинации «Художественная литература», а сам рассказ завоевал премию О'Генри 1998 года. Ярким, захватывающим языком Пру описывает сложные и опасные отношения двух ковбоев, которые смогли пережить всё, кроме жестокой нетерпимости общества

Роман "Плач к Небесам" переносит читателей в Италию XVIII века - удивительную эпоху великих амбиций и страстей. Энн Райс дает возможность проникнуть в совершенно особый пленительный мир музыки и разворачивает картину таинственной жизни оперных певцов-кастратов: что скрывается за кажущейся легкостью и внешней красотой их бытия? Мало кому известно, какая боль таится в сердцах этих любимцев королей и кумиров публики, какие страсти бушуют в их юных душах. Ибо за признание, славу и поклонение заплачено слишком дорогой ценой…

В 1989 году Эрве Гибер опубликовал записи из своего дневника, посвященные Венсану — юноше, который впервые появляется на страницах книги «Путешествие с двумя детьми». «Что это было? Страсть? Любовь? Эротическое наваждение? Или одна из моих выдумок?» «Венсан — персонаж “деструктивный”: алкоголь, наркотики, дикий нрав. Гибер — светловолосый, худой, очаровательный, с ангельской внешностью. Но мы ведь знаем, кто водится в тихом омуте… — один из самых тонких, проницательных и изощренных писателей». Le Nouvel Observateur «Сила Гибера в том, что нежности и непристойности он произносит с наслаждением, которое многие назовут мазохистским. Вот доказательство, что настоящий писатель — человек, выставляющий себя напоказ и не имеющий к себе ни малейшего сострадания». Le Monde

Старому писателю женщины приносили только разочарования, боль и горе. На берегу моря, в минуту душевного разлада, он встречает прекрасного юношу Юити Минами, которого мучает тайная страсть - стремление к однополой любви. Из Юити писатель намерен создать орудие для отмщения всем женщинам, когда-то причинившим ему страдания. Но и на самом дне содомского разврата к юноше не пристает ни грязь, ни пошлость этого мира. Словно облако - холодный, легкий и равнодушный, - скользит он по стране людей

Роман знаменитого японского писателя Юкио Мисимы (1925-1970) "Исповедь маски" прославил двадцатичетырехлетнего автора и принес ему мировую известность. Ключевая тема этого знаменитого произведения - тема смерти, в которой герой повествования видит "подлинную цель жизни". Сюжет "Исповеди маски" оказался пророческим: в 45 лет Мисима, блестящий писатель, драматург, режиссер театра и кино, один из ярчайших представителей послевоенного поколения, покончил с собой, совершив харакири

Роман «Алексис, или Рассуждение о тщетной борьбе» вышел в 1929 году. Его появление совпало с тем периодом в истории литературы и нравов, когда тема, до той поры запретная, впервые за долгие века нашла свое полное выражение в письменной форме. С тех пор прошло много лет; за это время идеи, общественные обычаи, реакции публики претерпели изменения, хотя и в меньшей мере, чем можно предположить. Изменились или могли измениться и некоторые взгляды автора. Вот почему после долгого перерыва я не без тревоги вновь раскрыла страницы «Алексиса». Я готовилась к тому, что в тексте придется кое-что исправить, соотнести роман с миром, который стал другим. И однако, по зрелом размышлении, правка показалась мне ненужной и даже вредной; если не считать устранения некоторых стилистических погрешностей, я оставила эту маленькую книжицу такой, какой она была, и поступила так по двум причинам, на первый взгляд противоречащим друг другу. С одной стороны, на исповеди Алексиса, глубоко личной и тесно связанной с определеной средой, временем, страной, теперь уже исчезнувшей на карте, лежит отпечаток былой атмосферы центральной Европы и Франции, и в нем нельзя что-то изменить, не изменив звучания самой книги. С другой стороны, судя по реакции, которую роман вызывает и поныне, он не потерял своеобразной актуальности, а кое-кому даже может принести пользу. Тема, когда-то недозволенная, в наши дни широко используется и даже эксплуатируется в литературе и, таким образом, приобретает своего рода ограниченные права гражданства, но похоже, в действительности интимная проблема Алексиса и сегодня не менее мучительна, не менее прикровенна, чем прежде, и та далекая от подлинной свободы относительная беспечность, с какой к ней относятся некоторые, весьма узкие, круги во взглядах широкой публики породила только еще одно заблуждение или предубеждение. Стоит внимательно посмотреть вокруг, и мы увидим, что люди продолжают переживать драмы, подобные драме Алексиса и Моники, и будут переживать их до тех пор, пока мир плотской реальности огражден запретами, из которых самые опасные – это, пожалуй, запреты языковые: язык «ощетинен» препятствиями, которых избегают или без особого стеснения обходят большинство людей, но на которые почти неизбежно наталкиваются совестливый ум и чистое сердце. Что бы там ни говорили, нравы изменились слишком мало, чтобы суть этого романа устарела.

Могутин действительно пишет "неразрешенное", и желающие могут отыскать в его текстах пренебрежение едва ли не всеми статьями уголовного кодекса, не говоря уж о правилах политкорректности. Вслед за Жаном Жене и Дэвидом Войнаровичем он выстраивает литературную биографию не из кабинетного воздуха сексуальных или криминальных фантазий - шокирует впечатлительную публику как раз то, что его сочинения обладают достоверностью документа. Надуманное и надоевшее сравнение Могутина с Лимоновым хотелось бы заменить аналогией с эгоцентриком совсем иного масштаба - Чарльзом Буковски. Подобно Буковски, Могутин протоколирует каждый свой шаг, упиваясь собственной порочностью, - и этот шквал самолюбования провоцирует читателя, вы-зывая страстное желание донести в полицию, немедленно заняться мастурбацией или же зарыдать от того, что жизнь прошла напрасно.