| Автор |
Сообщение |
| Старпом
|
Английские слова русского происхождения по Осипову Чудинов В. А.
Мои английские слова.
Так называется его глава 4 (Осипов 2003: 136-170). Объяснению слов предшествуют такие рассуждения автора: «Когда речь заходит об общих словах в английском и русском языках, то обычно в первую очередь вспоминают английские слова, занесённые в русский культурными влияниями. Таких слов в русском языке действительно изрядное количество. В том, что они по происхождении. Русские, сомневаться не приходится. Только здесь они имеют чёткий и ясный буквальный смысл. Перечислить все слова, пришедшие к русским от англичан, невозможно хотя бы потому, что они постоянно продолжают пополнять русский словарь. Время ведь не остановить, как не остановить объективные процессы взаимодействия и взаимовлияния языков» (Осипов 2003:136). Замечу, что заимствованные слова всегда имеют гораздо более узкий смысл в языке-реципиенте, чем в языке-доноре, ибо они не опираются на смыслы других слов того же языкового гнезда, которое существует в родном языке.
«Когда же вспоминают русские слова, занесённые ветром международного общения в английский язык, то частенько ограничиваются тем, что я называю «джентльменский набор с русского стола». Этот список весьма специфичен и крайне ограничен. Приведу его едва ли не полностью. Поскольку подобного рода русизмы практически идентичны в разных западноевропейских языках, ограничусь лишь английскими и французскими написаниями русских слов». Далее следует этот «джентльменский» набор, который я даю только по-русски: балалайка, боярин, водка, изба, казак, калач, каша, кнут, мужик, самовар, спутник, степь, стерлядь, тройка, тундра, указ, царь. «К этому списку можно было бы добавить десяток-другой слов вроде «перестройка» да вряд ли они выдержат испытание временем. Скорее всего, канут в Лету как слова-однодневки» (Осипов 2003:140).
О происхождении некоторых английских слов.
Так называется раздел внутри главы 4. Перед текстом самого словаря автор пишет: «Зачем мне понадобилось исследовать происхождение английских слов, не лучше ли оставить это занятие самим англичанам? Да просто на английские слова я смотрю как на свои собственные, поскольку пребываю в наивной вере в то, что все люди – братья, кровные родственники по Адаму и Еве, по Ною, Иафету… Перетаскивать в свой словарь чужие слова мне не интересно. Это всё равно, что воровать у себя самого, перекладывая добычу из одного кармана в другой. Меня интересует происхождение любого слова общечеловеческого языка, единого и одновременно многоликого. А обратился я к русско-английским параллелям потому, что лучше знаком с общечеловеческим языком именно с этой стороны. Чем больше слов, разных и всяких, попадёт к исследователям, тем явственнее и зримее предстанет истина: язык-то един.
Родство русского и английского языков очень давнее и уходит своими корнями в седую старину, в эпоху былой языковой общности. О этом напоминает множество созвучий среди самых важных слов языка…
Взгляд «с русской колокольни» на английские слова помогает вскрыто то, что для самих англичан скрыто. Со стороны виднее» (Осипов 2003:148). И далее следует словарь, где каждая словарная статья состоит из слова и авторского пояснения.
Конкретные английские слова, поясняемые с позиций русского языка.
CLOCK (часы). «Английское слово «клок» означает не любые часы, а только стенные, настольные и башенные. Все эти крупные часы унаследовали своё название от первых часов человечества – солнечных, которые тоже на руку не наденешь. Сердцевиной их служит стержень, отбрасывающий тень, проще говоря, колышек, «колок», как говорили в старину. Вот от этого-то слова «колок» (буквально: маленький кол) и происходит английское слово «клок» – «часы».
Стрелки английских и русских часов движутся в одном направлении. Имеется в виду круговое движение слева направо, точь-в-точь как перемещается тень на солнечных часах, если эти часы установлены в Северном полушарии. В Южном полушарии тень движется в противоположном направлении. За единодушием, с которым жители планеты признали одно и то же направление в качестве «движения по часовой стрелке», стоит очевидный факт: изобретатель солнечных часов жил в Северном полушарии» (Осипов 2003:149).
Я полагал, что английское слово «клок» восходит к русскому слово «колокол», ибо многие башенные часы были с боем. В.Д. Осипов приводит, на мой взгляд, более точную этимологию, связанную с большей древностью. Помимо объяснения, он еще и даёт небольшой исторический экскурс в историю часов. Замечу, что с фонетической точки зрения выпал корневой звук «О» корня КОЛ, тогда как суффикс –ОК сохранился. Но я тут привожу не английское, а русское словообразование; с точки зрения английской фонетики, слово «клок» нечленимо на морфемы.
DOUCHE (душ). «В основе общеевропейского слова «душ» лежит слово «дождь» в одном из его произношений: «дощщ», как произносят сегодня русские, или «дощ», как в одном из сербохорватских говоров» (Осипов 2003:149).
В данном случае, однако, имеется в виду искусственный дождь из воронки водопровода, что, однако, не меняет сути дела. При переходе данного слова из русского в английское идут фонетические замен: «О» меняется на «У», «Ч» - на «Ш».
MONEY (деньги). «Английское слово «мани» стало привычным и понятным даже тем, кто никогда не изучал английского языка. Но мало кто предполагает, что оно имеет славянские корни и происходит от славянского «меня». Так на заре зарождения торговли называли мерила стоимости, «то, на что меняют». Таким «всеобщим эквивалентом» долгое время выступал металл. Монеты еще не чеканили, а потому денежной единицей была обыкновенная гиря, весом которой и измерялась стоимость товара. След от значения «мена» сохранился в русском «безмен» («весы без мен», или иначе говоря, «без гирь»).
Слово (в значении «деньги») до сих пор сохраняется в ряде славянских языков и диалектов, и в частности, в лужицком, языке западных славян Германии. Отсюда оно кратчайшим путём могло попасть в Англию. Английский, как и немецкий, также относится к группе германских языков.
В одном из современных диалектов болгарского языка «мена» (с ударением на последнем слоге) обозначает «деньги, которые собирает невеста на свадьбе, чтобы затем обменять их на монисто из золотых монет». Близкое значение и у словацкого «мена»: «денежная система» (Осипов 2003:149).
Замечу, что от слова «мена» происходит слово «меняла» (так называли человека, обменивавшего валюту), а также название торгового города Менск, который позже стал называться Минск. Можно подозревать, что и слово «монета» имеет то же происхождение. Хотя официальная точка зрения иная: «Само слово «монета» в переводе с латыни означает «предостерегающая» или «советница». Такой титул имела римская богиня Юнона — супруга громовержца Юпитера; считалось, что она неоднократно предупреждала римлян о землетрясениях, нападениях врагов. На римском Капитолии возле храма Юноны Монеты размещались мастерские, где чеканились и отливались металлические деньги. От того же латинского корня произошло слово «мантия» — символ «предсказывания / предрешения» судьбы человека судьями; в некоторых странах в судах в мантию облачаются также прокуроры (обвинители) и адвокаты (защитники)». Понятно, что любой денежный знак не является ни предостережением, ни советом, поэтому, на наш взгляд, данная этимология является ложной. Фонетически в слове «мани» мы видим замену звука «Е» на «О».
WINDOW (окно). «Происходит от термина «выдув». Дело в том, что роль окна в древнем жилище «по совместительству» выполняло отверстие в крыше потолка. Через него выходил дым очага и проникал свет. Это «окно-труба» прежде всего выдувало, проветривало помещение. Отсюда и название. Буквально: место выдувания» (Осипов 2003:150).
Слово «окно» по-русски, происходит от слова «око», равно как и «очаг» (буквально «очко», ибо «очко» расположено под «оком»). Это, действительно, «выдувало». Звук «Ы» превратился в «И», а звук «У» - в «О».
MEAT (хлеб). «Ещё сравнительно недавно слово «хлеб», «хлеб насущный», переводилось на староанглийский язык как «мит» - «мясо». И сегодня слово «мит» выступает для англичанина обобщённым названием всей пищи, любой еды. Язык, будучи материализованной памятью народа, недвусмысленно возвращает одних (русских через слово «хлеб» в значении «пища) в серебряный век матриархата и хлеборобства, а других (англичан через слово «мит» - «пища», но буквально «мясо» в век бронзовый, век пастушества, мясной пищи.
Не только языковая память разводит русских и агличан в разные стороны. Разнят их и обычаи, социальные привычки, ставшие «второй натурой». Когда за одним столом сбираются русский и англичанин, то бросается в глаза, как много хлеба ест русский и как мало – англичанин. Связь между национальной кухней и национальным характером, безусловно, имеется. «Какое у вас питание, такое и воспитание» – гласит шуточная поговорка. И в ней не просто шутка.
Русские питаются не только «хлебом единым». Англичане едят не только «плоть» убиенных «животных». Делить оба народа на народ-хлебороб и народ-скотовод было бы неверно. Отмежевываясь от такой категоричности и прямолинейности, всё же отметим: какая-то доля правды в этом есть» (Осипов 2003:150).
Понятно, что В.Д. Осипов старался следовать принципу политкорректности. Поскольку земледелие означает осёдлость, а животноводство – кочевье. Иными словами, земледельческие народы в истории поднялись на более высокую ступеньку социального развития, чем народы кочевые. Так что получается, что уже в эпоху бронзы русские стояли на более высоком уровне социального развития, чем англичане.
Что же касается происхождения слова МЕАТ от слова «мясо», то получается, что гласный «Я» вначале дал дифтонг «ЕА», который позже стал произноситься как долгий звук «И», в согласный «С» превратился в «Т».
DOODLE-SACK (волынка). «Волынку называют своим национальным инструментом десятки народов. У нее множество имён: «ствири» – в Грузии, «паркабзук» – в Армении, «торупилль» – в Эстонии, «гайда» – в Болгарии и т.д. Среди народных музыкальных инструментов Шотландии волынка выдвинулась на почётное первое место. «Дудл-сэк» – так называют шотландцы свой любимый музыкальный инструмент. Если отбросить вторую часть этого слова «сэк», означающую «мешок» (тот же корень в словах саквояж, сачок), то останется первая часть: «дудл», восходящая к дудела, дуделка. Отдельное слово «дудл» по-шотландски означает «играть на волынке». Оно родственно русскому «дудеть» (буквально «ду делать», тем более, что в ряду русских говоров волынку называют однокоренным словом «дуда», а в польском за волынкой закрепилось название «дуды». «Дудой» называют волынку и белорусы».
Переселившись на Британские острова из Причерноморья, предки нынешних шотландцев многое прихватили с собой на память. Полюбилось им и слово «дудела» («дудело», «дуделка»), ставшее музыкальным символом шотландского народа» (Осипов 2003:150-151).
Интересно, что в русском языке не только слог «ДУ», но и слог «ГУ» передает звучание каких-либо предметов. Поэтому в русском языке существуют слова «дудка» и «гудок». Оба относятся к классу музыкальных инструментов, но «дудка 2- духовой, а «гудок» - струнный. С точки зрения фонетики русский звук «У» правильно отражен в английской орфографии как «ОО». А после слова «дуд», что означает усеченное русское слово «дуда», поставлен инструментальный суффикс –Л. Иными словами, «дудл – это «музыкальный инструмент для выдувания звуков», «то, во что дуют».
GUEST (гость) «В самом раннем своём значении это слово понималось как «чужеземец». Корень его сохранился во многих европейских языках, в том числе и в английском слове «гест» – «гость». Русские люди вдохнули в него новое содержание, переосмыслили сообразно своим обычаям, отношению к людям, своим и чужим. У щедрого, открытого, радушного русского человека «гость» стало означать дорогого, желанного человека. Для гостя – хлеб-соль, внимание, забота, кров. В доме для гостя – гостиная («комната гостя»). На улице для него – гостиница («дом гостя»). Гостю особая пища – угощение («еда гостю»). Ему же и особое лакомство – гостинец («лакомство гостю»). Хождение в гости «со своими пирогами» не в характере русского человека. Это обычай-новодел, повадка жителей крупных городов с их стёршимся национальным обликом, правило «хорошего тона» среди обывателей, мещан, бюргеров и буржуа.
Иначе развивалось значение слова «гость» в других европейских языках. На латинской почве гость из «чужестранца» превратился во врага (латинское «хостис» – «враг»). В английском языковом лесу от корня со значением «чужестранец» и «гость» отпочковались такие деревья-слова, как «хостиж» – «заложник» и «хостайл» – «враждебный». В результате утратили своё значение такие слова как «хостэл» – «постоялый двор» и «хоусти» – «гость». Затем была потеряна буква «С» в слове «хостэл» – «отель». Вместе с исчезновением этой буквы пропала частичка былого английского радушия и гостеприимства, уступив место расчётливости и погоне за наживой» (Осипов 2003:151).
Тут мы наблюдаем целое языковое гнездо из слов, связанных со словом «гость». Но, разумеется, история трансформации слова «гостиница – хостэл – отель» весьма интересна. Исходное слово не только сократилось, но и перестало «просвечивать» в новом слове «отель».
GRIPPE (грипп). «С какого бы языка непосредственно ни пришло это слово в английский язык, в его основе лежит русское слово «хрип». Это, в частности, можно проследить и во французском языке, где наряду со словом «Грипп» имеется и однокоренное «гриппаж» – шумы, помехи радиоприёму. Для гриппующего характерны посторонние шумы при дыхании, нечто среднее между хрипением и сипением. Больной хрипит. Иначе говоря, гриппующий «хрипует». В. Даль не забыл привести у слова «хрип» и такое значение, как «простудная хрипота». Слово «хрип» ему показалось удачной заменой гриппа. Мы бы выразились иначе: не замена, а возвращение к первоисточнику». (Осипов 2003:151).
Здесь мы также сталкиваемся с гнездом слов, обозначающих звуки, непроизвольно издаваемые живым существом: «хрип» при болезни, «храп» во сне, «хрупанье» при еде.
SADDLE (седло). «Сравнение английского «сэдл» и русского «седло» оборачивается не в пользу английской версии его происхождения. Исконно английскую основу «сит» («сидеть») в нём еще можно «нащупать», хотя и ее не назовёшь исконно английской, поскольку и в других языках она имеется. Сравните: сит – сидеть. Происхождение конечного «Л»в этом представителе туманного Альбиона теряется в тумане предположений.
Смысловая же структура русского слова прозрачна, как стёклышко: сед-ло. Первая часть «сед» указывает на действие (сидеть), а вторая «ЛО» – на инструмент, приспособление для выполнения этого действия (как и ши-ло, мы-ло). Сквозь эту прозрачность чётко проступает первоначальный смысл: приспособление для сидения. Преимущество оказывается на стороне русского слова «седло, рядом с которым английское «сэдл» выглядит копией, отражением, но никак не оригиналом» (Осипов 2003:152).
Замечу, что в польском языке «шило» и «мыло» звучат как «шидло» и «мыдло». И многие лингвисты полагают, что суффиксом инструментальности был именно «-ДЛ», а не «Л». Однако лексическим гнездом данного суффикса являются не только слова «шило», «мыло» и «седло», но также слова «крыло» (то, чем птицы укрываются), «правИло» (то, чем выправляют ошибки на письме»), «кормило» (руль на корме), «ботало» (лопаточка для сбивания сливочного масла) и ряд других слов.
FIRE (огонь). «Древний человек считал огонь небесным даром. Он был уверен, что сам Бог посылает с неба огненные стрелы – молнии. Эллины называли этого бога Звс-Громовержец, а русские – Перун. «Перун» происходит от слова «Пырять» (по типу «драчун», «ворчун», «скакун») и правильнее было бы писать «Пырун». Посыл такого бога мы называем словом «молния», в котором тот же «ударный» корень, что и у «молоть», «молот». Раньше молнию называли Перуном, а еще раньше – словом «пыр», образованным тем же способом, что «тык» от «тыкать», «рык» – от «рыкать». Вот это самое слово «пыр» (от «пырять») и легло в основу множества европейских названий огня. Среди них греческое «пир», вошедшее в слово «пиротехника», французское «фе», немецкое «фойер». В эту же компанию входит и английское слово «файэ(р)» (Осипов 2003:152).
Замечу, что когда я пытался этимологизировать слово «Перун», я исходил из корня «Пер» и полагал, что название входит в родственные отношения со словом «первый». Но В.Д. Осипов дал более точную этимологию, с которой я вынужден согласиться. А подвело меня то, что я исходил не из лексического гнезда, а из отдельно стоящего слова. Ведь похожим на «пыр» будет слово «пыл», которое как раз и означает «огонь». И другой корень, «пал» в слове «палить», что означает «сжигать».
Теперь, получив такой урок, я смогу определить, что именно можно назвать лексическим гнездом: слова, чьи корни отличаются не более чем на один звук, например, в данном случае «пал», «пыл», «пыр», «пир», «пер».
YEAR (год). «Для англичанина это «год» и только. В душе же русского человека это, казалось бы, иноязычное слово будит целый букет воспоминаний, извлекая из глубин его памяти картины былого поклонения всемогущему солнцу.
«Йиэ(р)» – это чуть видоизменённое «яр», «ярило», название весеннее-летнего солнца в пору его наивысшей силы, «яра», когда оно «наяривает» вовсю, даря свет и тепло всему живому и неживому. И так каждый год. Таков чёткий ритм природы: один «яр – «йиэ(р)», одна весенне-летняя, «красная» пора каждый год. Вот почему «яр» стал единицей отсчёта временного отрезка длиною 365 дней, а «йиэ(р)» в английском языке приобрело значение «год». Русские говорят «пять лет», а не «пять зим», отдавая предпочтение «лету красному» (то есть, «красивому»), сезону лепоты («красоты»). Ведь это так естественно: начинать отсчёт времени с рождения нового солнца, с поры пробуждения, возрождения Природы. Новолетье древний человек повсеместно справлял по весне» (Осипов 2003:152-153).
Здесь догадку автора можно конкретизировать: первый месяц после весеннего равноденствия у русских в древности назывался Белояр. А бог Яр у греков назывался «Арес», у римлян – «Марс». И в честь Марса первый месяц назывался «март». Так что календарь строился от марта до марта, то есть, от Белояра, до Белояра, от Яра до Яра.
GUANO (гуано). «Гуано (слежавшийся птичий помёт) скапливается на удалённых и пустынных островах, лежащих на путях перелетов птиц, а потому обнаружить его могли только моряки. Раскрыв происхождение слова «гуано», мы прольём свет на «национальную принадлежность» древнейших моряков человечества.
«Гуано» происходит от банального славянского слова «говно», что чётко и однозначно свидетельствует: первооткрывателями далёких островов были славяне, праславяне или древние русы (что, в сущности, одно и то же). Именно они первыми поняли уникальную полезность гуано и принялись вывозить его в разные страны, попутно внедряя в сознание людей его русское название. Это были не только мужественные моряки, сметливые купцы, но ещё и влиятельные люди, раз они смогли ввести в языки мира новое слово. После этого стоит ли удивляться тому, что реальным пообразом Синдбада-морехода из сказок «Тысячи и одной ночи» послужил Скилак из Карианды, говоривший на языке, похожем на русский, кар по происхождению, а кары были ближайшими родственниками троянцев-лидийцев. Слово «гуано» заставляет пристальнее всмотьреться в лица исторических каров, финикийцев, этрусков, прославившихся как мореходы» (Осипов 2003:153).
Действительно, В.Д. Осипов много сделал для того, чтобы доказать славянское происхождение карийцев. Кроме того, имя Скилак у карийца очень похож на имя Скилур у царя скифов, что косвенно также подтверждает славянское происхождение карийцев.
Я уже неоднократно отмечал, что первыми мореходами на Земле, составившими подробные карты, были русские поморы. И Осипов это подтверждает.
WALL (вал). «Обычным типом жилища древнего человека была полуземлянка. Вынутая из ямы земля наваливалась валом вокруг, образуя подобие стен. «Вол» – «стена» – от «вал», «валить». Английское слово удержало память о конструктивных особенностях стен в таких постройках». (Осипов 2003:153).
Произношение «О» вместо «А» вызвано более поздним «оканьем» англичан. Что же касается их написания «ЛЛ» на месте русского исконного звука «Л», то это – характерная особенность английского правописания.
CUCKUOO (кукушка). «О чём поёт кукушка? Да о том, что над всеми нами, русскими и англичанами, одно солнце, одно небо. Что границы между странами и народами придуманы несовершенными людьми, а не Матушкой-Природой. О том, что птицы не признают этих «межей да граней», от которых только «ссоры да брани». Слова в кукушечьей песенке природные, а потому гениально простые. Всего два, да и те одинаковые: ку-ку.
Английское слово «куку» происходит от того же самого природного «ку-ку», что и русское «кукушка» (Осипов 2003:153).
Когда мы говорим о звукоподражаниях, то тут трудно сказать, какой народ у какого заимствовал слова. Возможно, что каждый этнос шел свои путём.
BROCH (башня). «Так называют в Шотландии круглую доисторическую башню (на Шетландских и Оркнейских островах). «Брок» от русского «прок» в значении «запас впрок, на будущее». Башни эти предназначались для хранения зерна и были прообразом современных элеваторов. Основное значение слова «прок» – это «будущее». Отсюда и однокоренные слова «прочить» (буквально: «предсказывать будущее»), «прочный («тот, что останется годным и в будущем»). «прок» поэтому имеет значение «запас», «припасы на будущее».
От того же русского слова «прок» происходит арабское «барака» с его значением «благодать» Небесным даром, благодатью назвали люди способность обеспечивать счастливую жизнь» (Осипов 2003:154).
В арабском языке нет звука «П», он везде заменяется на «Б». Что касается шотландцев, то кельты в данном случае тоже озвончили «П» до «Б», а звук «К» сделали шипящим «Ш». Кельты также заимствовали массу русских слов, но сделали это на несколько веков раньше англосаксов, то есть германских племен Ютов, англов и саксов.
SKATE (коньки). «Первая на планете модель коньков», естественно, отличалась от современных. Она представляла из себя нечто среднее между коньками и лыжами. То были скорее снегокаты, короткие и широкие полозья, прикрепляемые к обуви и использовавшиеся главным образом для спуска со склонов, горок. Собственно говоря, то были еще не коньки в нынешнем смысле слова, а «скаты» (от «скатываться»), приспособления для скатывания, а не катания, кА на маленьких конях-коньках.
Английское слово «скэйт» – «конёк» происходит от «скат» («то, на чём скатываются») Оно унаследовано от названия первых моделей коньков» (Осипов 2003:154).
Весьма прозрачная и убедительная этимология. С фонетической точки зрения звук «А» переходит в «ЭЙ» по правилам английской орфографии.
FELT (фетр). «Слово «фелт» от русского «валять». Если валять шерсть, то получиться войлок (от «валять»). Из отборной шерсти (пуха) получается высококачественная разновидность войлока – фетр. Французы обозначают оба понятия, «войлок» и «фетр», единым словом «фетр».
Если валять дурака, то слово «фетр», как и «фелт», нужно выводить из французского языка, а слово «войлок» – из турецкого, как это делают многие словари. Их авторов не смущает даже такой вопиющий факта, что многочисленные тюркские народы называют войлок совсем иным словом – «кече». Если продолжать валять дурака, то и родину русских валенок следует отыскать где-нибудь в тёплой Италии или в жаркой Африке» (Осипов 2003:154).
Автор в шутливой форме показывает недальновидность многих авторов этимологических словарей, которые игнорировали русское происхождение ряда английских слов не по наивности, а по социальному заказу – «из славянских языков языков не выводить!» Предложенная Осиповым этимология представляется мне безупречной, и глагол «валять» перешел в «фелт» за счет потери второго гласного «Я», тяжелого для воспроизведения в английском, оглушения согласного «В» до «Ф» и перехода гласного «А» в «Е».
METE (граница). «Однокоренные слова: «мит» – пограничный знак и «метить» – отмечать что-либо. В близкородственном английскому языку немецкому границу называют русским словом «граница» (в немецком произношении: гренце)» (Осипов 2003:154).
В лексическое гнездо данного слова входит и русское слово «мыто» (таможенный сбор на границе), «мытарить» (собирать налоги), «мытник» (сборщик налогов), «Мытищи» (таможня). По-болгарски таможня называется «митница».
MAZUT (мазут). «Происходит от глагола «мазать». Буквально: «то, чем мажут, пачкают». В русских говорах еще сохранилось близкозвучащее слово «мазута» – «грязнуля». (Осипов 2003:155).
Здесь В.Д. Осипов, к сожалению, не предположил, что это название могло перейти в Англию вместе с продуктом. Иными словами, русские раньше освоили перегонку нефти, чем англичане. А поскольку слово совсем не изменилось, исторически это произошло не очень давно.
COLONY (колония). «Колония», «поселение», как и русское слово «колония», обычно выводят из латинского языка, что в общем-то верно. Уточним лишь, что латинская «колония» восходит к общеславянскому «коло» – «колесо», «круг». А объясняется это просто. Первые поселения имели вид кругового укрепления. Принцип круговой обороны был подмечен в живой природе. К такой обороне прибегает, например, табун лошадей или стадо коров для защиты молодняка от хищников. Тот же самый корень «коло» стал основой тюркского слова «кала» – «крепость» и арабского «кала» – «крепость» (Осипов 2003:155).
Заметим, что от того же корня можно образовать слово «колон» («округлый»), «колонна» (с тем же смыслом). Стало быть, исконный смысл слова «колония» – это «округа». Еще раз замечу, что этимологические словари не обращают внимания не только на русский язык, но и на все славянские.
STOOK (копна). «За этим диалектным английским словом угадывается русское слово «стог». Сравните: «стук» – «стог». Я называю слово «стог» русским потому, что именно система русского языка раскрывает внутреннюю сущность (буквальный смысл, первичное значение) этого слова. «Стог» от «стягивать» – «собирать в одно место и туго перевязывать», буквально: «то, что стянуто». Та поступают с сеном, собранным в кучу и стянутым веревками, чтобы его не разметал ветер. Того же корня русские слова «стезя», «стежка», «стогна» (Осипов 2003:155).
И тут понятно, что англичане в древности сено не стягивали, этому они научились у русских. Из фонетических замен можно отметить оглушение конечного «Г» до «К», что могло произойти еще на русской почве.
STAGE (арена). «У этого слова несколько значений: арена, сцена, поприще, место действия. Но они того же происхождения, что и русские слова «сток» и «стогна», которые берут начало, в свою очередь, от «со-ток», буквально: «совместное течение». Если «стёжка» (того же корня) представляет собой одну из дорожек, одну из тропинок, собирающих людей, то «стогна» («площадь» означает «место общего сбора», то есть, по существу, «арену действия». Именно такое значение у английского «стейдж». Арена служит местом действия для собравшихся вместе людей, «стянутых» воедино общей целью и единым местом сбора» (Осипов 2003:155).
Итак, тут мы имеем близкое слово «сток», где конечный звук «К», напротив, подвергся озвончению, а звук «О» перешел в «А».
STAKE (кол). «Кол», «столб» – того же корня, что и русское «стяг». Стяг, прежде чем принять облик знамени, был простым колом-вехой, воткнутым в землю с целью служить ориентиром, знаком, метой для собирания (стягивания) воинов на поле боя. Для лучше видимости на вершине стяга-шеста укрепляли какой-нибудь заметный предмет-знак. Он-то со временем трансформировался в стяг-знамя».
Из уважения к стягу англичане очень аккуратно пользуются английским вариантом слова «стяг» – «стейк». Высшие английские офицеры приходят на работу не с кольями, шестами, столбиками, подпорками или дрючками в руках, а со стейками, особыми знаками воинского отличия в виде трости-хлыста, символизирующей власть» (Осипов 2003:155-156).
Замечу, что в современных западных языках имеется слово «флагшток», то есть, «шток» (палка) для флага. По-немецки слово «палка» как раз и звучит «шток». А в больших сводных военных оркестрах капельмейстеры в такт музыке поднимают «тактшток», то есть, «стяг» для такта, чтобы удаленный музыканты не отставали в игре на своих инструментах от центральной части оркестра.
RED (красный или «рыжий»), – того же корня и происхождения, что и русские слова «рдеть», «руда», «рдяный».
Рдяны краски,
Воздух чист;
Вьётся в пляске
Красный лист…
(М. Волошин. Осенью)» (Осипов 2003:156).
Слово «рыжий», по-украински «рудый», входит в то же лексичекое гнездо, что и слово «ржа», «ржавый», «рожь», «рожа» (болезнь кожи, когда на лице выступают красные пятна). Здесь звуки «Ы» или «У» славянских языков перешли в «Е» английского, а «Д» сохранилось.
TREATY (договор). «Заспорили двое. Чтобы разрешить спор, обратились к третьему, тому, кому оба доверяют, от кого ждут справедливого решения. Так появляется третий: судья, а следовательно, и инстанция, «третейский суд», третья сторона для разрешения двустороннего спора. Вот почему цифра 3 издревле символизировала справедливость. «Бог любит троицу». Бога справедливости «Веды» называют «Трита» (сравните: третий»). Бог правды и справедливости в «Авесте» зовётся Трайтайона (опять в имени слышится отзвук тройки). Древнерусское слово «третей» – «суд», «судья» восходит к слову «третий». Судья и есть третий в споре, нейтральная, не заинтересованная сторона. В. И. Даль совершенно справедливо даёт слово «третей» – «судья, посредник для мировой» как вариант «третьего» (третий по счёту). Вспомним хотя бы латинское слово «трибунал».
Вполне логично поэтому, что договор как результат посредничества, как справедливое судейское решение, зафиксированное документально, англичане называют словом «трити»., восходящим к слову «третий» (буквально: «решение, достигнутое третьим судьёй)» (Осипов 2003:156).
Замечу, что и английское слово «три» («three»), которое записано чуть иначе, поскольку русский звук «Т» оказался межзубным.
CANDLE (от «кадило»). «Источником огня в древнем жилище были не спички, а угольки, укрытые пеплом и помещенные в специальный сосуд. Над этим «гнёздышком» огня постоянно струился лёгкий дымок, оно курилось, кадило, а потому и назвали его «кадило» (от слова «кадить»). Со временем в русском языке это название перешло на источник благовонного дыма, уж очень он походил на древний огонь: тот же сосуд, те же угольки, только вместо пепла на угольках лежит пахучая смола, отчего дымок приобретает приятный запах.
Англичане стали употреблять слово «кадило» в ту пору, когда еще не было разделения туда между источниками огня и света. С двумя обязанностями справлялся один и тот же. Он и огонь, и свет давал, совсем как свеча: и прикурить можно, и светло. От сегодняшней электрической лампочки не прикуришь. Быть может, тогда так называли некую разновидность лампады. Масло или жир, сгоравшие в ней, чадил и кадил, оправдывая своё название: «кадм», «кадило». Со временем за словом «кадило» ( а в английском произношении «кэндл») англичане закрепили значение «свеча». От былого чада в этом слове почти что ничего не осталось. Русское же слово «кадило», уьратив былое значение «источник огня», сосредоточилось на идее «истечение благовония». (Осипов 2003:157).
По-испански «свеча» звучит как «кандела», то есть, «чадило» в подлинном смысле слова. Однако перед звуком «Д» вставлен был протетический звук «Н».
SHUTTLE. «Успехи американцев в исследовании космического пространства привели, в частности, к тому, что у всего мира на слуху стало английское слово «шатл». Так американцы назвали космический корабль многоразового использования. «Шатл» происходит от «шатала» – «тот, кто бегает взад и вперед». «Шатала» – от «шататься». Для русского это понятно как дважды два. А вот понятно ли американцам и англичанам, что когда-то очень давно, когда об освоении космоса еще и речи не было, они переняли славянское слово, чтобы назвать ими челнок ткацкого станка (снующий туда-сюда) и любое возвратно-поступательное движение?» (Осипов 2003:152).
Опять из этого можно сделать исторический вывод, что челнок ткацкого станка был заимствован англичанами у славян.
CRUSE (кружка). «Кружка – от «круг». Когда-то это был ритуальный сосуд, который пускали «по кругу». От этих времён сохранилось выражение «чаша круговая». У Пушкина: «за чашей пунша круговою…» Слово «кружка» вошло во многие языки мира: французский («крюш»), английский («круз»), голландский («крус») и др.
Слово «круз» отошло в разряд устаревших английских слов, успев до этого изменить своё исконное значение на «глиняный кувшин». Русское слово «кружка» превратилось в обыденное название стакана с ручкой. И все же жива еще заключенная в нём память о тех стародавних временах, когда кружкой именовали не обычный сосуд для питья, а кубок, братину, магическую чару древних европейцев» (Осипов 2003:157).
Полагаю, что обычай передавать кубок по кругу был утерян уже на русской почве, хотя само слово осталось. Звук «Ж» был заменен англичанами на «З».
HUMOUR (юмор). «Это слово означает «нечто очень смешное» Такое значение пришло к нему не сразу, а через цепочку рассуждений и умозаключений. Смех выводит человека из спокойного состояния, вызывает в нём весёлое возбуждение и может довести до крайности, до полного изнеможения, заставить хохотать до упаду, так, что человек уморит себя смехом. Отсюда и «умора» – «смешное до смерти, до мора». Отметим, что слово это разговорное, передававшееся из поколения к поколению из уст в уста, сохранившее прочные связи с разными словами русского языка. Прежде всего, «умор» означает «смерть». Корень «мор» (тот же, что и в слове «мёртвый», «мор» – «эпидемия»), от него произведено «уморить» – «довести до мора, смерти», а уж от него и умора – «доведение до мора».
Само смешное, что слово «умора» пытаются не замечать, рассуждая о происхождении общеевропейского «юмор». Родоначальником этого слова называют Англию, из которой оно разбрелось по белу свету В то же время родословную английского «хьюме» выводят из французского, затем латинского, причём упираются в явно притянутое за уши значение «влага, жидкость». А повод для таких упражнений в остроумии дали мы, русские, когда не распознали собственного слова «умор» в облачённом в английское платье «хьюме». (Осипов 2003:157-158).
Там, где Осипов видит европейский междусобойчик и русскую скромность, я вижу осуществление лозунга «никаких ссылок на русских и славян». Замечу, что русский начальные гласный «У» был передан в английском языке через слог «ХЬЮ», а звук «О» – через «У».
ROOF (кров). «Кров – это не только жилище, приют, но и обыкновенная… крыша. Чтобы не выражаться высокопарно, мы часто заменяем слово «кров» словосочетанием «крыша над головой». Навес над головой в виде крыши – это главная часть жилища. Чтобы не лишать поэтов красивого словечка «кров», ему придумали двойника-заместителя – «кровлю». «Кровля» того же корня, что и «кров» и того же значения, что и «крыша». Все три значения (кров, кровля, крыша), словно три значения сына, происходят от одного отца – «крыть». Покрыли дом – вот вам кровля и крыша, а, значит, и кров.
Английское «руф» работает, не покладая рук. Оно в одиночку справляется с обязанностями трёх русских слов-братьев: «кров», «кровля», «крыша», а также с обязанностями их слова-отца «крыть». Работы у английского слова так много, что некогда передохнуть, посмотреть на себя в языковое зеркало. Быть может, тошгда оно заметило бы несомненное сходство между «кров» и «руф», догадалось бы о своём родстве с русской языковой семейкой, вспомнило про утраченный в пылу рабоы первый звук, о том, как из «круф» (сравните «кров») оно превратилось в «руф» (Осипов 2003:158).
Опять-таки, дело не в «забывчивости» английского слова, а в запрете на русские источники. Что кается фонетики, то звук «К» перед согласными в английском языке чаще всего не читается (например, слово «know» звучит как «ноу»), гласный «О», как мы неоднократно видели, переходит в «У», а конечный звук «В» оглушается до «Ф».
RULE (руль). «О содержании английского национального гимна русский сможет догадаться по первым его словам: «руль бритэнйэ» – «правь, Британия (морями)!», тем более, что русские и сегодня так называют эту страну Британией, тогда как сами британцы предпочитают именовать ее чуть изменённым словом «бритн».
Откуда пришел в Россию корень «рул», сказать трудно. Однако, войдя в русский язык, он здесь прочно закрепился во многих словах: «рулить», «руль», «рулет», «рклетка». Есть он и во французском слове «руле» – «катить», «рулить». (Осипов 2003:158-159).
По-русски имеется глагол «править», и слово для обозначения инструмента, с помощью которого правят: «правило». Полагаю, что именно это слово через ряд западных заимствований, в конце концов, и превратилось в «руль», где начальный согласный «П» исчез, также, как и звук «И», а звуки «АВ» превратились в «У».
BULB (пузырёк). «Английское «пузырёк» – того же происхождения, что и южнорусская «бульба», которое в кубанском говоре означает «пузырь на воде». На слуху и фамилия гоголевского героя: Тарас Бульба. «Булькать» из этой же словарной семьи. Бульба – «картошка» – тоже. Английское «бол» – «мяч» тоже. Этот корень говорит о крутобокости, шарообразности» (Осипов 2003:159).
В английском слове «бол» звук «У» перешел в «А», а согласный «Л», как обычно, удвоился.
SEСRET (секрет). «Английское слово «сикрит» – «секрет» приплыло к англичанам из Франции. Когда же я вижу в словарях рядом с этим словом помету о том, что оно «из голландского или французского», то испытываю, по меньшей мере, чувство неловкости. Разве оно не унаследовано из древнерусского языка, пусть при влиянии западноевропейских? «Секрет» от «сокрытое», и корень в нём тот же, что в «крыть», «покрывать», «скрывать».
Былое языковое единство европейцев постоянно заявляет о себе. За мудрёными греческими словами «криптография», «криптон», «крипторхизм», начинающимся с «крипто-» («скрытый»), виднеется русское «крыть». Это два очень близких, родственных корня». (Осипов 2003:159).
Греческий язык, также как и германские, заимствовал многое из русского языка. Например, греческое слово «гипер», как и латинское «супер» вышли из русского слова «сверх». В английском слово «сикрет» или латинской форме «секрет» в «И» или «Е» вышли из русского «О», а русское «Ы» перешло в английское «Е».
WAR (война). «Вор» – от «бор», «брать». Вор – тот, кто берет без спросу, отбирает. Первоначально «вор» означало само действие, процесс и было образовано по типу «брать» – «бор», «драть» – «дор», «жрать» – «жор», «сорить» – «сор». Затем в русском языке название действия перешло на самого «деятеля», если так называть вора. В английском же языке сохранилось более древнее значение, название деятельности, процесса, а не человека. Больше того, английское слово помогает понять, какой именно смысл они вкладывали в слово «ва(р)» – «война». Оказывается, что под войной понималось элементарное воровство. Главной ее целью считали наживу: взять, отнять, отобрать. «Ва(р)» от «бор», брать», а то, в свою очередб, того же корня, что и французское «бра» – «рука» («то, чем берут»). Когда-то жизнь сводилась в основном к двум действиям: брать и отдавать. Позже отношения между людьми усложнились, и потребовались новые слова-названия. «Варяги» («воины») от «ворюги». (Осипов 2003:159-160).
Здесь я сомневаюсь в этимологии «варяги» как «ворюги». Прежде всего, поскольку варяги говорили по-русски, и знали слово «ворюги». Но они себя называли так потому, что верили в Яра, были «въяроками». Слово «вор» в древнерусском языке означало не кражу (совершивший кражу назывался «тать»), а преступные действия, например, мятежи. Так что в отношении основного слова Осипов, скорее всего, прав. «Вор» – это мятеж.
TEA (чай). «Чай – самый распространённый напиток на земле (после воды, разумеется). Спасибо китайцам, познакомившим все континенты с чаем-растением и научившим приготавливать из него чай-напиток. Отдельная благодарность китайцам за название, подаренное многим народам, в том числе русским и англичанам.
В китайском языке слово «ча» означает «молодой лист». На западе страны сухой чай называют «ча-е» (отсюда русское «чай» и арабское литературное «шай»). На вотоке Китая его произносят как «та-е» (отсюда английское «ти», японское «тьа», французское «тэ», а также алжирское диалектное «тай»).
У каждого народа всегда две ипостаси: учителя и ученика. Обучая других, он учится и сам. Первые уроки чаепития русские и англичане брали у китайцев. Затем учили этому других, превратили этот обычай в характернейшую примету своей собственной народной жизни, в неотъемлемую часть национального уклада» (Осипов 2003:160).
Здесь нет примера возникновения английского слова из русского.
MIGHT (могущество). «Как минимум, два признака говорят об относительной древности слова «невмоготу». Во-первых, оно представляет собой сращение из трёх элементов: не в моготу (буквально: «не в силах», «не в силе»). На то, чтобы срастись, необходимо было время. Во-вторых, последняя часть этого составного слова, «моготу» (от «могота»), напоминает о былом существовании в русском языке слова «могота» – «могущество», «мочь», «мощь», «сила», «власть», «возможность». Оно еще упоминается в словаре В.Даля, но его уже нет в словарях современного русского языка. А на то, чтобы исчезнуть, уйти из словаря живого языка, тоже необходимо время.
Не меньший возраст и у английского слова «майт» – «могущество», «мощь», «сила», имеющего тот же корень, что и русское «могота», «могита» или «могута» (все от «мочь»). О единстве корней русского «могута» и «английского «майт» напоминает не столько звучание, сколько традиционное написание английского слова: «мигхт». Тот же корень и у немецкого «махт» – «сила», «мощь». (Осипов 2003:160).
BARROW (курган). «Своих покойников древние кельты хоронили в курганах. От кельтов в английский язык пришло слово «бэроу» – «могильный холм, курган, пригорок». Оно представляет собой английский вариант от русского слова «боров», как до сих пор в ряде говоров называют высокую гряду земли, приготовленную для посадки овощей. Того же корня слово «боровок» – «часть дымохода» или «длинная копна сена». Сходство такой копны с курганом или пригорком очевидно, особенно если курган продолговатый.
Кастрированного хряка русские называют те же словом «боров», наводя на раздумья о причудливости сходства двух столь разных значений («гряда земли» и «хряк») под крышей одной словоформы. Та же история и со словом «бэроу», приютившим под своим кровом значения «хряк» и «курган». Объяснение этому параллельному явлению в русском и английском языках может быть и такое. За широким занавесом слова «кельты» стоят самые разные действующие лица. Среди них славяно-кельты и даже просто славяне, хоронившие своих покойников вплоть до XIV века в курганах. Потому-то и борова они называют словом «боров» или «бэроу», если делать уступку английскому произношению. Еще одно объяснение: общие языковые корни кельтов и славян. Всякий выпуклый и продолговатый предмет на поверхности земли наи общие предки могли называть общим словом, похожим на «боров» – «бэроу». К таким предметам-образованиям они относили как холм, так и разлегшегося на земле, словно холм, самца свиньи» (Осипов 2003:60-161).
Второе предположение характерно для сравнительного языкознания. Русская культура неизмеримо старше и кельтской, и германской. С точки зрения фонетики из русского «О» появилось кельтское «А», то есть, кельты в тот период «акали». А слог «ОВ» превратился в дифтонг «ОУ», как у современных украинцев. Так что возможно, что кельты имели дело со скифским диалектом русского языка.
TRITON (тритон). «Произнесите слово «тритон» – и европеец, будь он англичанином, французом или немцем, вас поймёт. Данная разновидность саламандр примерно одинаково называется во многих языках. В унификации названия не последнюю роль суграли древние мифы европейцев, в которых фантазия превратила это безобидное земноводное в могущественного бога, хвостатого сына самого Посейдона. С Тритоном случилось то же самое, что и со словами «медуза», дельфин» и многими другими названиями представителей животного или растительного мира, выдвинувшихся на роль божеств или духов живой природы (нарцисс, мята, ель, пихта, гиацинт, лён и др.).
И пусть англичанин произносит не «тритон», а «трайтн». В конце концов, даже у каждого человека чуточку своё, присущее только ему, произношение. Нельзя же всех стричь под одну гребёнку, требовать во всём единообразия. Должны же быть хоть какие-то отличия. Мы же не из инкубатора вышли» (Осипов 2003:161).
Осипов здесь уходит от нахождения исходного русского слова. Между тем, оно лежит на поверхности: «трижды тонущий, (но выплывающий)». Число «три» считалось в древности сакральным, числом «много» («тридевятое царство»).
BOTTLE (бутылка). «Её использовали в качестве сосуда с узким горлышком для сбивания масла. В него заливали молоко, брали рукой за узкую часть (горлышко), затыкали большим пальцем отверстие и начинали «ботать» (качать туда-сюда, сверху вниз). Сосуд для этих целей должен был быть небольшим, чтобы его приводить в движение одной рукой. И с достаточно узким отверстием, которое можно заткнуть большим пальцем руки. И, наконец, такой формы, чтобы его было удобно держать в руке: иметь достаточно длинное и прочное горлышко-ручку. Короче говоря, этот сосуд должен быть в форме бутылки. «Бутылка» – от «ботать», слова, которое имеет также значение «сбивать масло».
Возраст бутылки не менее 8 тысяч лет. Об этом говорит находка неолитических бутылок, сделанная болгарским археологом в местности Чавдарова Чешма. Наверняка у бутылок древних фракийцев было и собственное название, и, скорее всего, первоначально говорили не «бутылка», а «бутль», и еще вероятнее: «ботало» (то есть, «сосуд для ботания»), которое так созвучно английскому «ботл» (Осипов 2003:161-162).
Понятно, что данное русское слово постепенно вошло во все европейские языки.
BUTTER (масло). «Батэ» – «сливочное масло» – того же корня, что и русское «ботать» – «сбивать масло», и означает, собственно говоря, «сбитень». Из этого же ряда и немецкое «буттер» – «сливочное масло», заимствованное русскими уже намазанным на хлеб, в составе слова «бутерброд» (от немецкого «буттерброт» – «масло-хлеб»)».
Древний русский глагол «ботать» перешел в криминальную «Феню» в смысле владения ею: зэки по Фене «ботают», то есть, «сбивают». Заимствование этого глагола германскими народами говорит о том, что они до знакомства с русской культурой масла сбивать не умели. При переходе от слова «сбитень» к слову «буттер» начальный согласный «С» исчез, звук «И» перешел в «У», суффикс принадлежности «НЬ» перешел в «Р».
BROOD (стая, семья). «Бруд» можно толковать и как «поколение, выводок». Это английский вариант произношения русского слова «порода», разновидность животных, деревьев или людей. Смысл складывается из начального «по», означающего буквально «из» и «от» (как «один из» или «один от») и корня «род» – «разновидности живого». (Осипов 2003:162).
Вполне возможное предположение. В таком случае слог «ПО» потерял гласный звук, а согласный «П» озвончился до «Б», звук «О», как мы уже неоднократно видели, перешел в «У».
PEER (пэр) – «титулованное лицо в Англии. «Пэр» – слово того же корня и происхождения, что и русская «пара». Когда русские говорят «два сапога пара», то имеют в виду равенство. Высшее аристократическое звание в Англии и Франции, пэр, также указывает своим прямым, буквальным значением на равенство, равнозначность (имеется в виду равенство королю по происхождению). Пэры образовывали сословия людей, которые на равных разговаривали с самим королём. Короля выбирали из числа пэров. Он становился первым среди равных. Также первым среди других значений слова «пэр» следует поставить «ровня», а только уж потом «пэр, лорд»
Корень в слове «пара» общеевропейский. Сходным образом звучат слова со значением «пара» в английском, французском и других языках»(Осипов 2003:162-163).
И здесь предположение Осипова представляется вполне разумным, хотя последней фразой он как бы смазывает русское происхождение слова. Но для этого предки современных англичан должны были проживать в местности, тесно соприкасавшейся с русской область. Так и было в Западной Европе, которая в первом тысячелетии н.э. называлась Яровой Русью. – Звук «А» тут перешел в «Э».
CALCULATOR (калькулятор). «Целое семейство английских слов связано родственными узами по линии корня «кэлькьюл». Некоторые из этих слов пополнили языки других народов. Пожалуй, всемирную известность получило слово «кэлькьюлейтэ» – «вычислитель. В русском произношении «калькулятор». А выросло всё это многочисленное семейство слов из одного-единственного зёрнышка «галька». Так называют камень-голыш. «Галька» – от «голый». Отглаженный, вылизанный волнами дикий камень и впрямь выглядит раздетым, обнаженным, нагим, голышом, вылезшим на берег из воды. Такой камень приятно взять в руку, он не поранит вас острыми краями.Им удобно пользоваться присчёте. С этого-то и началась «карьера» гальки как инструмента для вычисления, компьютера древнего человека.
О далёком, «каменном» прошлом слова «кэлькьюлейтэ» в английском языке напоминает разве что медицинский термин «кэлькьюлэс» – «камень в почках», который по форме ничем особенно не отличается от математического термина «кэлькьюлэс» – «исчисление».
Арабский корень «хаса» также совмещает в себе значения «камешки» и «исчисление». (Осипов 2003:163).
Получается, что и счёт как достижение культуры был заимствован англичанами от русских. Здесь с фонетической точки зрения согласный «Г» был оглушен до «К», а последний гласный звук «А» перешел в «У».
CLUB (клуб). «Английское слово «клаб» – это языковая загадка, поскольку сводит вместе такие далёкие друг от друга значения, как «дубина» и «клуб по интересам». В клубы по интересам обычно приходят добровольно, дубиной туда никого не загоняют. Так что же общего между клубом и дубиной?
На этот вопрос отвечает русское слово «клуб», одинаково успешно называющее как объединения людей, так и длинных предметов или мелких частиц (пара, дыма, пыли). Для русского слова «клуб» важнее всего значение «совокупность, сгусток, единство». Оно не вдаётся в детали этого единства.
Похожую загадку загадывает и немецкое слово «кольбен», объединяющее значения «дубина» и «колба». И опять-таки на выручку приходит русское слово «клуб» с его указанием на утолщённость, крутобокость, шарообразность, особенно заметное в значениях таких родственных слову «клуб» слов, как «клубок», «клубень», «колобок». Шар – это раздувшийся во все стороны круг или «коло», как называли круг в старину. От этого-то 2коло» и появились на свет многочисленные слова-потомки. Среди них и «клуб». Все они обращают наше внимание на сходство формы у колбы и дубины (особенно палицы): тонких с одной стороны (где горлышко или ручка) и толстых, шарообразных – с другой.
Русские слова с основой «клб» объединяют значения «клуб» «пыли), «колба»и «дубина» в единую компанию круглобоких толстяков. Больше того, все они предлагают взглянуть на «клубы по интересам» как на клубки ниток, скрученных в шарик-моток, дыма, и даже змей, которые сплелись в кишащие шары.
Русское «клуб», скорее всего, лишь расширило набор своих значений, пополнив его английским. Русские не стали заимствовать английское «клаб», как это сделали, например, индусы, а обошлись своим словом, прочно стоящим на почве русского языка, чего не скажешь про английский «клаб» (Осипов 2003:163-164).
Лексическим гнездом в русском языке, как мы видим, являются не только слова с корнем «кол», но и слова с корнем «кл», где медиаль «О» была опущена. А смысл корня «кол» как раз и является «округлость», «закруглённость». Однако ряд лиц нерусского происхождения в наши дни пытается протащить на телевидении именно английскую форму слова «клаб», например, «комеди клаб».
CAMEO (камея). «Кэмиоу – камея – того же происхождения, что и французское «камэ», итальянское «камео», греческое «камейон». А у всех одинаковое значение. Происхождение слова славяно-русское, от слова «камень» (или «каменье»). Камея и есть камень, только драгоценный и резной» (Осипов 2003:164).
И тут можно предположить, что ценить драгоценные камни первыми начали русские, у которых их находилось на территории множество видов. Из слова «каменья» выпал, как мы уже отмечали выше, звук «НЬ», трудно воспроизводимый в ряде европейских языков, особенно – в английском. А вместо звука «Я» появился звук «О».
SWEATER (свитер). «Русское слово «свитер» лишено ясно выраженных родственных уз с другими словами из своего ближайшего окружения, чего не скажешь про английское слово «светэ». Последнее явно происходит от слова «пот». Буквальное значение английского «светэ» вовсе не «свитер», а «пото-гонитель». Так англичанин называет всё, что выжимает из человека пот. К таким потогонным средствам он относит потогонное снадобье, тёплую вязанную фуфайку, в которой так легко вспотеть, и жесткосердного хозяина-эксплуататора, заставляющего своих работников трудиться «до седьмого пота».
С точки зрения буквального смысла к английскому «свете» близко русское «потник». Вот только оно называет не вид одежды, а часть конской упряжи» (Осипов 2003:164).
К сожалению, здесь нет русского слова, от которого было бы образовано английское.
CAVALRY (кавалерия). «Что английское «кэвлри» – «кавалерия», что русское «кавалерия» – оба восходят к латинскому «кабалла» – «кобыла». Для русского языка это латинское слово ближе (сравните: «кабалла» – «кобыла»), а для английского значительно дальше, поскольку кобылу англичане называют словом «мэа». (Осипов 2003:164).
Так что это слово попало в английский язык не из русского непосредственно, а из латинского. А латинский формировался на базе этрусского языка, который был диалектом языка русского.
FETISH (фетиш). «Припишите предмету чудодейственную силу, и он превратится в фетиш. Было бы желание, а поклоняться можно чему угодно: и чурке, и шкурке, и камню с дыркой.
Если в наличие сверхъестественной силы у амулетов, чуринг, столбов и прочих фетишей можно и нужно сомневаться, то в связи английского «фитиш» с французским «фетиш» сомневаться не приходится. За спиной французского слова маячит русское «вещь», произнесённое на западноевропейский манер, с заменой «В» на «Ф», с переделкой «Щ» в «ТИШ». Фетиш и есть вещь, предмет, служащий для поклонения. Разновидностью поклонения вещам и предметам (фетишизма-вещизма) выступает идолопоклонство. И общее для европейцев слово «идол» опть-таки обнаруживает свою связь со славянскими языками» (Осипов 2003:164-165).
Первое предположение Осипова вполне доказательно, причем он даже провёл фонетический анализ изменений. Что же касается второго, то на русской почве слово «идол» отсутствовало. Все писаные, рельефные и скульптурные изображения божеств назывались «лики».
IDLE (идол), «по-английски «айдл», от «едало». Идол не какой-нибудь там заурядный едок и даже не обжора. Он ненасытное, всеядное, всепожирающее существо, постоянно требующее для себя всё новой и новой пищи. Целое сословие людей занимается его прокормлением. За то, что они готовят для идола-едала жратву-жертву, их так и называют: жрецы («жрец» – от «жрать»).
Английское «айдл» – это всего лишь чуточку видоизмененное русско-славянское «едало». Отсюда ясно, почему у этого английского слова наряду со значениями «идол» и «кумир» имеются и такие, как «бездельничать», «лодырничать», «тратить время попусту», «работать на холостом ходу», «бездействовать», «простаивать», «лениться» и им подобные. Ответ прост: в каждом из перечисленных значений (включая и значение «идол») так или иначе присутствует понятие «дармоед», то есть бездельник, кормящийся за чужой счёт» (Осипов 2003:165).
Еще раз повторюсь, что все перечисленные значения не свойственны русскому ведизму. Но они весьма подходят для христианского взгляда на язычество.
BOSS (босс). «Заправила-политик или бизнесмен, называющий себя боссом, вряд ли связывает такое самонаименование с понятием «козёл-вожак». А напрасно. Такая связь более чем вероятна. Английское «босс», скорее всего, родственно осетинскому «борзо» – «бородатый козёл, вожак овечьего стада». В основе его лежит осетинское «боцо» – «борода». Тюркское слово «аксакал» также увязывает воедино старшинство и бороду, поскольку оно буквально переводится не как «старейшина», а как «белая борода». «У кого борода, тот и апостол» (Осипов 2003:165).
Осетинский язык не является русским, так что Осипов тут отступает от русской этимологии английских слов. Неясно также, где англичане могли бы соприкасаться с северными персами осетинами. Наконец, непонятно, почему вожаком овечьего стада является не баран, а козёл. Так что тут автор что-то напутал.
SECTION (секция). «Если английское слово оканчивается на «сек», то значение этого слова наверняка связано с делением надвое. Скажем, «байсек» – «делить пополам». Если же оно начинается с «сек», то его значение наверняка связано с делением на части. Например, «сэкшэн» – «часть (целого)», «отрезок, участок, секция, деталь», «делить на части». Короче, где «сек», там и деление. В русском языке слова «секира», «сечет» указывают на то, что делят. Дровосек рубит, то есть, делит древесину на части. Мы говорим сегодня «сечь», хотя еще совсем недавно говорили «секти». Корень этот скорее славяно-русский, чем англо-германский. Это мы, русские, говорим сегодня «секу», «секира», «секач», англичане используют в таких случаях совсем иные корни и слова. Наш корень «сек» ближе к народному. На русской языковой чаше весов слов-гирек с корнем «сек» наберётся поболее, чем на английской. Мы на свою чашу прихватили изрядное число заимствованных слов с тем же корнем: «сектор», «секция», «секатор», «секта» (Осипов 2003:165-166).
Действительно, на русской почве имеется целое лексическое гнездо корней: «сок», «сек», «сук», «суч» и т.д. Общий смысл – отсечение с выделение жидкости («сока»).
CADE (бочёнок). «Русское слово «кадь», а также образованные от него «кадка» и «кадушка» имеют единый корень, очень древний, сохранившийся во многих языках, где он несёт значение «ёмкость, посудина». Например: «кадь» (русск.) – «бочка», «кайд» (англ.) – «бочёнок», «кадус» (лат.) – «кувшин для вина», «кадос» (греч.) – «кружка», «кадус» (арабск.) – «кожаное ведро».
Другое значение этого корня – «мера» – также обнаруживается во многих языках: «кадь – «мера сыпучих тел (зерна) в Древней Руси», «кэйд» (англ.) – «селедочная бочка как мера Ёмкости», «кадд» (арабск.) – «размер, мера».
Слово «кадь» – древнерусского происхождения, от «кать», буквально: «то, что катят». Сравните: «кладь» – «то, что можно класть» (от «класти»). «Кадь» (от «катить»). Название дано в силу того, что особенностью бочки как тары выступает возможность ее катить.
Похожим образом появились слова «катушка» (от «катить», «катать»), «кадушка» и «катыш» – скатанный шариком комок» (Осипов 2003:166).
Здесь заимствование английского слова из русского языка не подлежит сомнению. Русский мягкий звук «ДЬ» перешел в английский твердый «Д».
FIR (ель). «Словом «фё» англичане называют ели или пихту. В этом названии содержится намёк на колючесть, игольчатость этих пород деревьев. «Фё» (а пишется «фир») – того же происхождения, что и русское «пыр» в слове «пырять». Для пыряния (тыкания чем-нибудь колючим) листья-иголки этих деревьев вполне подходят.
За уколы побегами или «усами» получило такое название и такое растение как пырей. И не только оно» (Осипов 2003:166-167).
Здесь всё понятно. А фонетические особенности переходов звуков уже были рассмотрены в слове «огонь».
NIMBUS (нимб). «Нимб символизирует святость. Святые (а это видно по сиянию вокруг головы) находятся гораздо ближе к Богу, чем простые смертные. Они небожители. Нимб указывает на сияние, похожее на светящееся облачко. На иконах его условно изображают в виде кружка. Значение слова «нимб», таким образом, близко к понятию «небо» (нимб у небожителей, а выглядит нимб как облачко). Добавьте сюда созвучие слов «нимб» и «небо». Слова эти однокоренные.
Почти так же слово «нимб» звучит на множестве европейских языков. Принято считать, что английское слово «нимбэс» – «нимб» происходит от латинского «нимбус» – «туман, облачко, туча» Латинское слово «нимбус» близко русскому «небеса» (Осипов 2003:167).
В данном случае русское слово попало в английский язык опосредованно, через латынь.
GARDEN (сад). «Ограда вокруг сада или огорода совершенно необходима. В ней защита от непрошеных гостей (и от животных, и от людей). Народная мудрость учит «не пускать козла в огород». Она же напоминает: «репу и горох не сеют вдоль дорог» (где урожай сможет снять любой встречный-поперечный). Потому и назвали огород огородом, что он огорожен. Если же посадить на части огорода плодовые деревья, то огород превратится в сад-огород. Вот почему огороженный участок, засаженный овощами и фруктовыми деревьями, издревле называли также садом. От этих времен осталось прозвище капусты: «голова садовая», как будто капуста растёт не на огороде, а в саду, на деревьях. Слово «огород» означает буквально «огороженное место». Уточнение значения в сторону преобладания овощных грядок произошло уже позже. У английского слова «гадн» нет подобных очевидных признаков его происхождения, если ограничить свой кругозор каменной стеной английского языка. Только преодолев ее и поставив в одну шеренгу с русскими словами «огород», «ограда», «городить», «город» (поселение за оградой), можно увидеть формальные признаки родства английского «гадн» с русским «огород». Среди них созвучие корней «га(р)д» – «огород» и совмещение значений «огород» и «сад». Не беда, что английское «гадн» сегодня «равняется» на понятие «сад», оставляя понятие «огород» на втором месте, а русское «огород» «держит равнение» исключительно на понятие «огород», и только старое значение слова «сад» (в смысле «огород») всё еще напоминает о былом смешении сада с огородом. Если выстроить слова «гадн» и «огород» по ранжиру, то на первом месте должно по праву стоять русское слово. Оно выше ростом. Оно похоже на могучее дерево с прочными корнями и многочисленными ветвями. Чего не скажешь про английское «гадн» (Осипов 2003:167-168).
Здесь мы видим интересный исторический экскурс и некий «ранжир понятности», предложенный автором. Однако этот «ранжир» у него не становится критерием заимствования англичанами русского слова. С фонетической точки зрения, в слове «огород» англичане утеряли начальный и третий гласный «О», второй гласный «О» перевели в «А» (сильное аканье), а после слова добавили германский суффикс «ЕН».
NET (сеть). «Русское слова «тенета» происходят от «тянуть». Сети для ловли зверя и паутина паука (а это всё тенета) натягиваются, растягиваются, чтобы затянуть жертву.
Англичане убрали из этого слова его начальную, безударную часть, переделав «тенета» в куцее «нет» – «сеть, паутина». Разумеется, такое коротенькое словечко удобнее как средство общения, но оно хуже как средство мышления. Нет в нём внутреннего, глубинного образа. Оно холодно и безлико, как номер участка на кладбище.
Русский язык тяготеет к сохранению логических связей между словами, к исторической смысловой преемственности, хранит слова как средство мышления. Что же касается английского, то он более озабочен сиюминутным удобством. Откажись англичане от своей традиционной орфографии, и мало что останется от исторических связей слов, а, значит, и от смысловых ассоциаций, возникающих при их произношении. От слова «тенета» тянется упругая нить к словам-предкам. Английское же слово «нет» выглядит скорее обрывком словесной нити, звеном, изъятым из цепи» (Осипов 2003:168).
Данное английское слово я также пытался вывести из русского, но из слова «невод». И хотя мне это удалось, но цепь перехода получилась довольно громоздкой. В.Д. Осипов предложил более изящное решение. Просто он исходил из более широкого понимания сети. Я представлял в качестве основы сеть рыболовную, тогда как Осипов – сеть природную, паутину. Его подход оказался более широким, что и привело его к лучшему предположению. Что же кается опущения первой части «ТЕ» слова «тенета», то она могла на английской почве ассоциироваться с указательным местоимением «те», а исходное русское слово пониматься как словосочетание «те нета». Тогда, произнося «нет», они возвращались к единственному числу и устраняли, как им казалось, «нелогичность» русской лексемы.
YOUNG (молодой). «Английское «янг» – «юный, молодой» – того же корня, что и русское «юный» или окончания «ёнок» в словах, обозначающих разновидности молодняка: «козлёнок», «ребёнок», «телёнок», «утёнок», «жеребёнок», «ягнёнок» и т.п. Того же корня и французское «жён» – «юный». Это один из древнейших корней, унаследованных англичанами, русскими и французами от общих предков» (Осипов 2003:168).
Правда, «общими предками» перечисленных народов были русские, стало быть, германские и романские языки заимствовали это слово из русского. Причём в более поздней форме, «юн», а не в более ранней, «ян». Однако по законам английской фонетики это «юнг» превратилось в «янг», как бы вернувшись к исходной форме. Но при этом обросло суффиксом причастия «Г».
CORK (пробка). «Кок» – «пробка» – того же корня, что и русское «корка», белорусское «корак» или болгарское «корк».
Бутылочная пробка – это «корковая затычка» (определение В.Даля). Слово «корка» (буквально: маленькая кора) очень точно подходит для названия этой затычки, поскольку указывает на материал, из которого она сделана (из коры, корки пробкового дуба). Однако русские отказались от славянского слова в пользу слова германского происхождения «пробка». В его основе лежит немецкое «пропфен» – «пробка, затычка», родственное глаголу «пропфен» – «закупоривать». Немцы сохранили это своё слово, одновременно прихватив в свой словарь и слово «корка» (по-немецки: «корк» – «пробка»). Англичане, язык которых ближе к немецкому, всё же используют славянское по происхождению слово «кок» (от «корка»)» (Осипов 2003:168-169).
Понятно, что слово «корка» старше, чем «пробка». На английской почве это слово лишилось окончания, которое английскому языку ни к чему, поскольку в нем у существительных нет родов.
GOETY (колдовство). «Это устаревшее слово – английский вариант произношения русского «гоити» – «наделять гоем, то есть, жизненной силой». В русских сказках и былинах часто употребляется слово «гой». Особенно в выражении «ох ты, гой еси, добрый молодец». Вместо «будь здоров!» в старину говорили просто «гой!» Оба слова – и английское, и русское – уводят нас в стародавние времена господства волхвов, языческой магии, во времена общих верований и обычаев.
Того же корня и происхождения кельтское слово «гай» – «омела с дуба».Когда-то считалось, что омела, взятая с дуба, обладает особой жизненной силой (гоем)» (Осипов 2003:169).
Возможно, что того же корня и слово «гой» в иврите, которое обозначает всякого не-еврея, то есть всякого, наделенного «гоем», жизненной силой. Что же касается английского слова, то оно образовано, скорее всего, не от существительного «гой», а от обобщающего слова «гоесть». Современный русский человек, кроме былинного «гой» с этим словом нигде не встречается и смысл его практически не знает.
FILE (шпилька, файл). «В древнейшем языке человечества жило-было слово, звучавшее примерно как «пил», и означало оно «зуб». Этот корень удержался до нашего времени в русских словах «пила», «пилить» (то есть «грызть, как грызут зубами»). После замены «П» на «В» появилось русское слово «вилы» («инструмент с зубьями-клыками»). В английской речи начальное «П» (или какой-то похожий звук) был заменён на «Ф». так появилось слово «файл» – «шпилька». Когда же на эту шпильку начали нанизывать карточки с информацией, то слово «файл» приобрело новое значение: «картотека». Если же нанизать на единое основание (в прошлом стержень-шпильку) документы и заключить их в корочку, то получится файл-скоросшиватель. Так же нанизывают сено на вилы. Слово «вилы» буквально означает «зубы» (отсюда и множественное число: «вил-ы»). Файл буквально означает «зуб, клык». Все значения нынешнего английского слова «файл» так или иначе упираются в идею острого стержня (зуба, клыка), на который насаживается что-либо наподобие кусочков шашлыка на шампуре. Это и папка, и скоросшиватель, где отдельные листки подшиты к единому основанию. Это и накопитель информации в компьютере, где сведения выстроены в один ряд, словно зубья у пилы. Компьютерный файл – это тот же скоросшиватель, только не реальный, не материальный, а виртуальный.
О былой «зубастости» слова «файл» напоминают такие его значения, как «напильник», «пилочка» и «пилить». В немецком «надфиль» – «напильник с мелкой насечкой», где тот же корень «филь» (сравните «файл», «пила»), а означает оно буквально «иглозуб» (Осипов 2003:169-170).
Действительно, «игла» по-немецки будет «надэль». И из «надэльфиль» получилось «надфиль». Что же касается реконструкции русского существительного «пил» в значении «зуб», а также помещение в одно гнездо с этим словом существительного «вилы», то Осипов тут просто великолепен. Я снимаю перед ним шляпу.
CAMERA (камера). «Как английское «кэмэрэ», так и похожее на него слово «камера» могут обозначать фото- или киноаппарат. Вот только английское слово делает это гораздо чаще и привычнее, а русское слово, напротив, реже, охотно перекладывая эту работу на слова «фото-» и «киноаппарат». Наборы значений у данной пары слов разнятся. При всей близости значений из одного списка к значениям другого списка полностью совпадает только одно : фото- и киноаппарат. Чуть утрируя, можно сказать и так: «В русской камере сидит заключённый, а в английской кэмэрэ – судья» (Осипов 2003:170).
И далее Осипов показывает основные значения слова «кэмэрэ» и слова «камера», которые отчасти совпадают, отчасти нет.
Замечу, что на памятнике Каменная Могила (в 18 км от Мелитополя, Украина) имеется текст, выбитый на камне о том, что плиты с рунами необходимо переносит в одну «камору». Полагаю, что это и было древним русским словом, которое затем трансформировалось в «камеру» (с заменой «О» на «Е»)
Продемонстрировав 61 пример заимствования английским языком русских слов или корней, где пара слов была приведена не русских, Осипов неожиданно завершает главу, не сделав никаких выводов. Это, однако, не мешает нам сделать свои выводы.
Этимология из второй главы. Кое-что Осипов рассматривает и в других главах.
SPRINT (спринт). «Тот же корень, что и в русском «прыть», можно заметить и в английском «спринт» – «рывок, бросок». Тот же в нём напор и порыв, та же прыть. За этим английским стоит всё то же русское «прыть», только с добавлением словечка «се» – «это самое, эта самая» («се» + «прыть» = «спринт»). Кстати, английское «спринг» – «прыгать», «скакать» совсем не случайно английскому же «спринт». Здесь такая же закономерность, что и в созвучии русских слов «прыть» и «прыгать». Понятным также становится и первичный смысл английского «спринг» – «весна». Точнее всего его передаёт всё то же русское «прыть». Весна – это пора пробуждения всех сил природы, пора энергии, живости, когда хочется жить «во всю прыть» » (Осипов 2003:86).
Великолепная этимология! Звук «ТЬ» на конце в английском слове передан как «НТ», поскольку палатальных (мягких) согласных в нём нет.
Обсуждение.
Какими бы соображениями политкорректности ни руководствовался В.Д. Осипов, но он блестяще показал, что весьма большое множество английских слов имели в качестве своей основы слова или корни русские. Правда, это он делает неохотно, оправдывая себя тем, что если русский язык что-то заимствовал из английского, то могло быть и наоборот. Понятно, с чем связаны его затруднения: с компаративистикой, то есть, сравнительным языкознанием, которое выводит особенности современных слов из гипотетического индоевропейского языка. Основным наследником его оказываются там романо-германские языки, в то время как славянские языки считаются боковой ветвью индоевропейских, а русский язык – якобы наиболее молодым побегом. Поэтому ставить вопрос о том, что англичане говорят на искарёженном русском языке, В.Д. Осипов не только не решается, но и в принципе не может. Всё, к чему он привлекает внимание читателя – это к «созвучию корней». Однако его следует поблагодарить и за это.
Более того, Осипов на данных наглядных примерах не только показывает преимущество русского языка перед английским, но и приводит собственные великолепные обобщения на данную тему. Так, он пишет: «Русский язык тяготеет к сохранению логических связей между словами, к исторической смысловой преемственности, хранит слова как средство мышления». В этом заключается особое устройство лексики русского языка. «Что же касается английского, то он более озабочен сиюминутным удобством». Верно подмечено!
В.Д. Осипов не просто показывает происхождение английских слов от русских, но связывает существование тех и других слов с определенной исторической средой, в которой они появились. При этом он старается в определенной степени показать исторические реалии далёкой эпохи. Иногда эти реалии знакомы современному русскому человеку, иногда нет. Тем самым он расширяет исторический кругозор читателя, являясь не только филологом, но и историком русской культуры.
Из его заметок, в частности, получается, что к моменту заимствования предки англичан стояли на более низкой ступени общественного развития, чем предки современных русских. В этом состоит несомненная ценность его исследования. Эти его выводы, сделанные в очень осторожной форме, подтверждают мои предположения, высказанные в других работах.
В каких-то отношениях я продвинулся дальше него, например, в этимологии слова «варяги». В других случаях, например, в этимологии слова «нэт» от слова «тенета» его подход оказался предпочтительнее. Над словами «гой» или «файл» я не размышлял, но предположения Валерия Даниловича мне весьма понравились.
Замечу, что глава в его книги оформлена не как научная работа – там нет скучного перечня того, кто именно, в каком году и в какой работе сделал то или иное этимологическое предположение, а как научно-популярная, с историческими экскурсами и разного рода сопоставлениями. Поэтому текст читается с интересом. Иногда манера изложения становится шутливой, что высоко ценится популяризаторами науки.
Правда, хотелось бы расширить приведенный перечень слов, причем не только существительными, но всеми частями речи. На самом деле заимствований из русского языка у английского неизмеримо больше, и более значительных, чем название стогов сена, бочат, садов-огородов и файлов. Пока список Осипова действительно не выходит за рамки обычных лексических заимствований из одного языка в другой.
Особо следует отметить то, что лексический фонд языка формируется не столько из отдельных слов, сколько из языковых гнёзд. В приведенных цитатах из Осипова видно, что существует гнездо ДУ: «дуть», «дуда», «дудка», «дудеть», «дудела», «дудл». Также существует гнездо ГОСТЬ: «гость», «гостить», «гостиная», «гостинец» «гостиница», «угощение». Более того, я получил при рассмотрении статьи Осипова не только примеры конкретных языковых гнёзд, но и само определение гнезда: слова, чьи корни отличаются не более чем на один звук при сохранении основного смысла. Тем самым, вместо интуитивного понимания лексического гнезда можно перейти к его научной дефиниции.
Мне также важно было показать, что проблемой возникновения германских, в частности, английских слов из русских занимаются не только Чудинов и Драгункин, то есть, не только те люди, которые защищали Михаила Николаевича Задорнова от нападок на него Гордон-Кихота, но и кандидат филологических наук, преподаватель школы военных переводчиков в течении многих лет, полковник Валерий Данилович Осипов. И, чтобы не быть голословным, я привёл его примеры в его последовательности без добавок и сокращений.
Заключение.
Всякий раз обращение к статьям или монографиям В.Д. Осипова позволяет хоть в чём-то продвинуться вперед в понимании истории развития русского языка и других европейских языков.
Литература
Осипов 2003: Осипов Валерий. Единый язык человечества. М.: Пилигрим-Пресс. – 320 с
|
|
|
|
