Родился в Эдинбурге в семье адвоката Вальтера Скотта (1729—1799), его мать, Анна Резерфорд, была дочерью профессора медицины Эдинбургского университета. В семье из 12 детей выжило шестеро, Вальтер был 9-м по счёту ребёнком. В раннем возрасте переболел детским параличом, что привело к атрофии мышц правой ноги и пожизненной хромоте. Несмотря на физический недостаток, уже в раннем возрасте он поражал окружающих живым умом и феноменальной памятью. Детство Скотта тесно связано с Шотландскими границами, где он проводил время на ферме своего деда в Сэндиноу, а также в доме своего дяди близ Келсо.
В колледже Скотт увлекся альпинизмом, окреп физически, и приобрел популярность среди сверстников как отличный рассказчик. Он много читал, в том числе античных авторов, увлекался романами и поэзией, особо выделял традиционные баллады и сказания Шотландии. В 1786 году Вальтер Скотт поступил учеником в контору отца, а с 1789 по 1792 гг. изучал право, готовясь стать адвокатом. Вместе со своими друзьями организовал в колледже «Поэтическое общество», изучал немецкий язык и знакомился с творчеством немецких поэтов.
В первые годы самостоятельной адвокатской практики Вальтер Скотт ездил по стране, попутно собирая народные легенды и баллады о шотландских героях прошлого. Он увлекся переводами немецкой поэзии, анонимно опубликовал свои переводы баллады Бюргера «Ленора». В 1791 году он познакомился со своей первой любовью — Вильяминой Белшес, дочерью эдинбургского адвоката. Скотт пять лет пытался добиться взаимности Вильямины, однако девушка держала его в неопределённости и в конце концов предпочла ему Вильяма Форбса, сына состоятельного банкира, за которого и вышла замуж в 1796 году. Неразделённая любовь стала для молодого человека сильнейшим ударом; частички образа Вильямины в последущем не раз проявлялись в героинях романов писателя.
Романы Скотта распадаются на две основные группы. Первая посвящена недавнему прошлому Шотландии, периоду гражданской войны: от пуританской революции XVI в. до разгрома горных кланов в середине XVIII, — а отчасти и более позднему времени [«Уэверли» (Waverley, or Sixty years since, 1814) «Гай Маннеринг» (Gay Mannering, 1815), «Эдинбургская тюрьма» (The Heart of Midlothian, 1818), «Шотландские пуритане» (Old mortality, 1816), «Ламермурская невеста» (The bride of Lammermoor, 1819), «Роб Рой» (Rob Roy, 1817), «Монастырь» (The Monastery, 1820). «Аббат» (The Abbot, 1820), «Сен-Ронанские воды» (St. Ronan’s Well, 1823), «Антиквар» (The Antiquary, 1816) и др.]. В этих романах Скотт развертывает необыкновенно богатый реалистический типаж. Это целая галерея шотландских типов самых разнообразных социальных слоев, но преимущественно типов мелкой буржуазии, крестьянства и деклассированной бедноты. Ярко конкретные, говорящие сочным и разнообразным народным языком, они составляют фон, который можно сравнить только с «фальстафовским фоном» Шекспира. В этом фоне немало ярко комедийного, но рядом с комическими фигурами многие плебейские персонажи художественно равноправны с героями из высших классов. В некоторых романах — они главные герои, в «Эдинбургской тюрьме» героиня — дочь мелкого крестьянина-арендатора. Скотт по сравнению с «сентиментальной» литературой XVIII в. делает дальнейший шаг на пути демократизации романа и в то же время дает более живые образы. Но чаще все же главные герои — это условно идеализированные молодые люди из высших классов, лишенные большой жизненности.
Вторая основная группа романов Скотта посвящена прошлому Англии и континентальных стран, преимущественно средним векам и XVI в. («Айвенго» (Ivanhoe, 1819), «Квентин Дорвард» (Quentin Durward, 1823), «Кенильворт», (Kenilworth, 1821), «Анна Гейерштейнская» (Anne of Geierstein, 1829) и др.). Здесь нет того интимного, почти личного знакомства с ещё живым преданием, реалистический фон не столь богат. Но именно здесь Скотт особенно развертывает свое исключительное чутье прошлых эпох, заставившее Огюста Тьерри назвать его «величайшим мастером исторической дивинации всех времен». Историзм Скотта -прежде всего внешний историзм, воскрешение атмосферы и колорита эпохи. Этой стороной, основанной на солидных знаниях, Скотт особенно поражал своих современников, не привыкших ни к чему подобному. Данная им картина «классического» средневековья («Ivanhoe» — «Айвенго», 1819) в настоящее время сильно устарела. Но такой картины, одновременно тщательно правдоподобной и раскрывавшей такую непохожую на современность действительность, в литературе ещё не было. Это было настоящим открытием нового мира. Но историзм Скотта не ограничивается этой внешней, чувственной стороной. Каждый его роман основан на определенной концепции исторического процесса в данное время. Так, «Квентин Дорвард» дает не только яркий художественный образ Людовика XI и его окружения, но вскрывает сущность его политики как этапа в борьбе буржуазии с феодализмом. Концепция «Айвенго», где центральным фактом для Англии конца XII в. выдвинута национальная борьба саксов с норманнами, оказалась необыкновенно плодотворной для науки истории, — она была толчком для известного французского историка Огюста Тьерри. При оценке Скотта надо помнить, что его романы вообще предшествовали работам многих историков его времени. В 1830 году он переносит первый апоплексический удар, который парализовал его правую руку. А в 1832 году, не оправившись после четвёртого удара, Вальтер Скотт скончался.
В настоящее время в поместье Скотта Эбботсфорд открыт музей знаменитого писателя.
Дети смотрят киноверсии и считают, что все в порядке 
